Новой тайной, озарившей мир этих прекрасных существ, стал прилетевший, словно бы космический мусор, человек практически без лица, на чьем костюме было написано имя «Эдвард». Пришелец Эд, как прозвали его местные, за несколько недель в местном госпитале превратился из синего «ходака» в настоящую розовую свинку. Однако загадочный человек все еще не приходил в сознание, и многие уже задумывались, сомневались, придет ли он в себя когда-нибудь вновь, расскажет ли им историю о себе, о том, что с ним случилось. Больше всего за него переживали трое школьников, первыми заметившие его тогда, в день зимнего солнцестояния и празднества божества Ику, большого истукана, похожего на сову, выделанную из нефрита. Они долго стояли под окнами его палаты, наблюдали за ним через прозрачную дверь в отделении реанимации. Разочарование накатывало все больше с каждым днем. Карл перестал играть в свои любимые игры, Кейт осточертели книги. Только Роб еще подбадривал их. Но даже в его сердце ежечасно, ежедневно и еженощно таяла та искорка надежды, которую он так бережно хранил на протяжении этих полутора лет.
Летний теплый день. Мы гуляем по парку. Этот август выдался насыщенным на приключения: сначала концерт в Сан-Франциско, потом экскурсионный тур по Европе, затем заехали к родителям на пару дней – погостить, уж очень давно мы не виделись. И именно сегодня, когда сезон отдыха, развлечений и беззаботности уйдет в закат, когда в последний раз вот-вот зайдет это по-летнему игривое, нежное и самое согревающее солнце, Нэнси позвала меня в тот зеленый и благоухающий парк, чтобы сыграть завершающий аккорд нашего, без сомнения, лучшего лета вместе. Кто бы знал, что оно будет для нас последним. Как же хочется продлить эти моменты радости и любви с ней…
Снова и снова мне снится она. Я все больше утопаю в этих воспоминаниях. По началу мне казалось, что все это и правда происходит. Да только мои же мысли открывали мне глаза: я все еще сплю. Порой эти грезы сменяются кошмарами, вроде того, где я раз за разом теряю ее, как рука ее выскальзывает из моей, как я кричу, а она исчезает в пространстве, а я все лечу куда-то, несомый этим злосчастным потоком пыли и частиц, будто я и сам один из них. Будто я такой же бесполезный, беспомощный и никому не нужный. Единственное, что тревожит меня сейчас – почему я все еще могу думать, вспоминать, испытывать эмоции…или это такая смерть? Зависнуть в своих же мыслях и образах? Или я все еще жив и просто не могу очнуться?