Занавес закрылся в третий раз, скрывая артистов, и авации восхищенной почти неистовствовавшей публики начали все же стихать, поскольку постоянные поклонники знали, что артисты больше не выйдут. Публика неохотно начала расходиться. Нея понимала, что должна задержаться и сказать Виктору о своем восторге и благодарности, но пройти за кулисы без приглашения, она бы ни за что не решилась, она боялась показаться навязчивой. Поэтому, нерешительно оглядываясь, Нея встала и начала медленно продвигаться к выходу, вместе с остальной публикой, неохотно покидавшей театр, находясь еще во власти эмоций. Однако Виктор сам появился рядом. Снова ослепив ее своей улыбкой, Виктор заговорщицки приложил палец к губам, взял ее за руку и потянул за собой.
Они прошли за занавес, в темноте спустились по винтовой лестнице вниз, а потом он повел ее по какому-то широкому бесконечному коридору с тусклым освещением. Это было такое странное место, совершенно не похожее на подвал, но неимоверно большое, с высокими сводами. Словно старый заброшенный дворец. Дверей не было видно, только анфилада огромных залов, ветхих и запущенных, с брошенной кое-где старинной мебелью, заросших по углам паутиной, с развешенными то там, то сям полуистлевшими занавесями, которым играл сквозняк. Они шли и шли, и конца залам не было. Нея немного испугалась такой длинной запутанной дороги и прошептала:
– Куда мы идем?
–Уже пришли.
Он улыбнулся, потом внезапно остановившись, показал ей на почти незаметную дверь в старой стене.
Табличка на двери гласила: «Виктор Детельнофранческо».
Поклонившись, он распахнул дверь и галантным и уважительным жестом попросил ее войти.
Это была его комната. Вернее, две комнаты, объединенные большим открытым проемом. Первая – гримерная, с красивым столиком, и висящим над ним старинным зеркалом, освещенным тремя лампами. На одной стене висели афиши с его именем, вдоль других стояли стойки с вешалками для костюмов и полками для обуви.
В другой части он жил. Там обстановка была подобрана со вкусом, новая, большей частью очень современная. У большого камина лежал пушистый светлый ковер, с каким-то оригинальным узором, напротив стояли удобный диван и кресла. На стенах висели замысловатые картины, в тон ковру. Даже дрова перед камином лежали в живописном беспорядке.