В середине улицы, до этого прятавшая «укров» своей ухабистой извилистостью, они столкнулись, лоб в лоб, с танковым взводом ополчения ДНР, на российских «Т-64». Не прошло и минуты, как танкисты перестроились в боевую шеренгу, в момент развалив ограды и всё, что попалось им на пути такого манёвра, но оставшийся в центре танк с первого же выстрела сжёг украинскую боевую машину пехоты. Солдаты на броне буквально посыпались с неё трупной трухой. Прочий десант «укров», солдат пятнадцать, попрятались во дворах и затаились. Наводчики второго и третьего в колоне БМП после того, как тоже развалили заборы и получили обзор для стрельбы, открыли ответный и шквальный огонь. Всё – стрекот автоматов, автоматической пушки со спаренным пулемётом и почти что одновременно шипящие и урчащие механическим зверем выстрелы прямой наводкой трёх танков, а также крики ужаса, боли и отчаяния со всех сторон – взорвали округу громом и молнией от самой настоящей реалистической войны, а эхо его разнесло. Одни стреляли и умирали, другие, поселковые, с очумелыми глазами и вмиг почерневшими лицами, бежали, не зная куда, но понимая, что спасаются от случайной смерти.
Егор остановился – всё та же боль под сердцем согнула его, но вместо темноты в глазах он увидел глаза своих друзей, соседей, знакомых с одним выражением: милости и защиты. Это, когда они, спасаясь, бежали! Хотелось побыстрее уйти как можно подальше от этого изувеченного судьбами солдат и просто граждан места, да ноги бессилием, как ни странно, вросли в глинозём. А закрыть глаза – страшно, ведь можно их больше и не открыть. Потому что незабываемые трагические переживания способны разорвать сердце пополам. Да и ненадёжным оно стало с той самой поры, когда…
…Танкисты били прямой наводкой, а два БМП отстреливались, каким-то, не иначе божьим, чудом уворачиваясь от бронебойных и кумулятивных снарядов. Правда, недолго – минут пять-семь шёл бой. А за это время повсюду заполыхало, а стёкла в окнах домов беспрерывно ойкали звуком, пробиваемые пулями насквозь, и будто тщедушно вскрикивали, падая на землю.
«Украм» судьба уготовила не героическую смерть. Мученическую! Пять или шесть заскочили в открытую для них дверь ближайшего от них дома, да вместе с одиноким, к счастью, и доживавшим свой век молчуном Константином Семёновичем Кожным испустили дух под стеной, в которую тут же влетел танковый снаряд. Остальные, до десятка – так, на вскидку Егора, под огненным шквалом самой смерти безумно расхрабрившимся и оттого наблюдавшим за происходящим, – наводчики танков расстреляли из пулемётов, когда они стали убегать. Да и что их автоматы против брони!