Он моргнул, посмотрел на нее и прикусил нижнюю губу.
– Знаешь, в этот самый момент я чувствую сильное давление, – сказал он.
Матильда сглотнула.
– Да?
– Угу, – промычал Оливер, поднимая руку к щеке Матильды.
– Нет! – выкрикнула Матильда, резко отстранившись от него.
Оливер выглядел удивленным, его глаза округлились.
– Черт, что я наделал? Мне очень жаль, я…
Матильда покачала головой, ее сердце бешено колотилось в груди, когда она увидела замешательство, отразившееся на его лице.
– Ничего, это не ты. Я… я…
Матильда почувствовала теплую руку Оливера на своей и посмотрела вниз, когда его пальцы сомкнулись вокруг нее.
– Продолжай, – сказал он, – ты можешь рассказать мне, Матильда. Что происходит?
– Мое лицо. Я имею в виду шрамы на моем лице от того, что я причиняла боль людям. Ты их не видишь, но все равно чувствуешь
– О, – выдохнул Оливер, – меня это не волнует. Я имею в виду, не похоже, что ты причинила боль сотням людей… Не так ли?
Матильда покачала головой.
– Не совсем, – ответила она, не глядя Оливеру в глаза, когда произносила эти слова. Она была уверена, что ей не нравятся большие числа, но она давно перестала считать, – я просто… У меня на лице написано много имен, Оливер. Очень много.
– Значит, никто никогда…
Матильда скрестила руки на груди.
– Меня целовали до этого, спасибо.
– Но?
Плечи Матильды поникли.
– Они… ни один из них не был настоящим. Я имею в виду поцелуи, которые у меня были. Они не целовали меня, потому что они хотели, или потому что они заботились обо мне, или… Наверное, я просто не знала, что это такое, целоваться по-настоящему, поэтому я никогда не беспокоилась, что кто-то касается моего лица, потому что меня никогда не целовали так.
– До сих пор, – пробормотал Оливер.
Матильда сглотнула. В темноте, где-то между качелями и костром хрустнула ветка. Матильда так глубоко погрузилась в их разговор, что забыла: они не одни. Оливер и Матильда нахмурились и повернулись туда, откуда донесся звук. Парень сжал ее руку, пока они вглядывались в шелестящие кусты. Он сглотнул, а затем встал.
– Наверное, просто один из тех идиотов, что решил справить нужду в кустах, – сказал он себе под нос, а затем выкрикнул: – Вали отсюда, чувак, кем бы ты ни был, здесь девушка.
Кто-то вышел из-за высоких кустов и уставился на них из-под массы вьющихся волос, еще более взъерошенных, чем обычно.