Надо же, подумала Лада, расплачиваясь, какими мы можем быть пушистыми в приватной действительности! Надо Ульянке рассказать. Или взять да попросить для неё автограф, та бы поместила его на пробковый щит над своим рабочим местом, увешанный разнообразными материалами, – куда-нибудь между «Декларацией прав человека» (от ООН; преамбула), «Декларацией девственности» (от Елизаветы Лавинской, с понтом внучки Маяковского) и свежей карикатурой на президента…
Однако, получив в каждую руку по увесистому фирменному пакету, Лада оставила эту мысль и побрела на выход. На улице падал снег, на ходу превращавшийся в дождь, пешеходы спешили мрачные и озабоченные, машины привычно теснились в нескончаемой пробке. Её машина была припаркована возле Долгорукого, но пускаться в тягостный путь домой (надо было на метро сегодня ехать, а назад, с поклажей этой, такси взять!) ещё рановато; можно где-нибудь посидеть, полистать приобретённое в тепле и покое. Ближайшая кофейня на этой стороне – большая и шумная, но на противоположной вроде была ещё какая-то, поменьше… Она спустилась в переход и двинулась на поиски.
Уже минут через десять, устроившись за столиком и ожидая свой латте, достала лежавшие сверху глянцевитые книжечки – «Крит», «Кипр», «Сицилия», «Португалия»… Всё это здорово, конечно, но ей никогда особо не нравилось валяться на пляже; ей подавай живые путешествия. Но с Терёхой далеко от отеля не отъедешь, надолго на местных нянек не оставишь, пусть они там и вполне надёжные. Придётся куковать у моря до одурения, разве что Ульяшу зазвать к себе на недельку… А, кстати, отчего во всём том полиграфическом многообразии ей «Румынии» не попалось, не говоря уже про «Молдавию»? Как же тот вьюноша, Савва, сказал про эти края… не вспомнить, как именно, но – со значением, и ему почему-то хочется верить. Ибо самое интересное находится там, где никто и не думает искать, известное дело… А прикольно было б, когда Октавин небрежно поинтересуется – мол, отдыхать-то уже собрались куда? – ответить ему что-то вроде: «Да, в Констанцу на недельку. Потом – в Бухарест, ну ещё в Тимишоару там, туда-сюда. А на обратном пути – в Кишинёв проедем…» Она представила бесконечную протяжённость паузы, которая бы последовала, и лучезарно улыбнулась официантке, принёсшей заказ.