Юля молча подкидывала сухие ветки, уворачиваясь от искр. Родной городок… когда-то родной… Что и говорить, место замечательное; хотя, попробуй, объясни, в чём его прелесть. Почти никаких скверов, садов и вообще посадок (хотя нет, голубые-то сербские ели на центральной площади прижились; но это всё вкрапления эпизодические) – а почему? – а потому, что строился целиком в лесу. Точнее, встраивался в лес, и, удивительное дело, довольно бережно встроился. В результате – чего тут особо подсаживать, ветки и так всюду в окна заглядывают: и хвойных много, и осины, и рябины, и даже орешник одичавший встречается… Дома, конечно, – многоэтажки, но столько разных серий с интересными планировками, такие и в Москве-то, неизвестно, встречаются ли?
В шестидесятых, семидесятых (когда родители туда попали по распределению) – место известное, модное, стильное, на западный манер: теннисные корты, бассейны, кафе всякие; да и в магазинах снабжение по тем временам считалось отличным. А какие лектории, библиотеки – то Аксёнов припожалует, то Жванецкий, то Высоцкий с концертом заявится, то Никитины поют… Всё для вас, дорогие товарищи учёные, молодые и не очень!
Товарищи учёные ощущали себя солью страны, излучали неподдельный энтузиазм. Который особенно полыхнул в перестройку; даже отец, тогда молодой завлаб, куда-то там выдвигался, мотался в Москву на митинги… Вот и доизлучались. Самого же отца потом и подкосил полный развал его института, не оттого ль и разболелся, и умер рано?..
Но детство – детство было просто безмятежное. Обычная советская семья – мама-папа-старший брат. Ясли-сад, школа, Дом детского творчества. Летом – подмосковный пионерлагерь, а потом с родителями – то Прибалтика, то Крым, то Пицунда. Братец всё время ею командует, иногда вредничает – но ведь старшие вечно пытаются третировать младших, всё в пределах нормы. Тем более, когда он начинает совсем зарываться, родители одёргивают решительно; так что её всё это почти и не напрягает. Витька вообще-то неплохой по натуре, просто – взрывной, неусидчивый, обожающий устраивать всяческий тарарам. Витька занимается плаваньем и лыжами, в его гоп-компании все бренчат на гитарах, гоняют до снега на велосипедах, фотографируют и проявляют плёнку в домашних условиях. У неё свои интересы – рисование, макрамэ, икебана, гербарии. Спецшкола у обоих математическая; Юля математику не любит, но твёрдые четвёрки получает исправно. Витька в точных предметах успевает получше, но в целом тоже не отличник. Он отнюдь не глуп – просто обычная расхлябанность подростковая, которую родители проморгали, пропустили из-за политической вакханалии, так их захватившей; ну, и всего того, что за ней последовало. Старайся он побольше, учись получше – всё сейчас, наверно, могло быть по-другому… Но отца не стало, а Витька, закончив школу, в институт баллов не добрал. Ну, и отправился в армию, да не просто в армию – в Чечню, как оказалось…