Он перевел дыхание и добавил с отчаянием:
– Вы все считаете нас бестолочами только потому, что мы не учились в межпланетных институтах.
Идоро нажал на кнопку взведения. В глазах Питера мелькнул дикий животный страх.
И тут они оба услышали это.
Шорох. Шелест. Скрежет, словно старик волочит ноги, бредя по асфальту.
Идоро заметил, как изменилось лицо Питер: страх сменился ужасом, а затем надеждой пополам с восторгом.
– Значит, все-таки они. – задумчиво произнес Идоро и повернулся.
Цветы сплелись в один большой клубок и возвышались перед ним, угрожающе покачиваясь. Из глубины толстого сочного стебля вдруг выполз острый широкий шип. Он становился все больше и вдруг завибрировал на уровне горла Идоро. Тот повернулся к Питеру.
– Ты сказал им убить Микана?
Питер отрицательно качнул головой.
– Я испугался, крикнул, что больше не хочу здесь находиться. Что с меня хватит. И цветы вдруг… выплюнули этот шип прямо в него. Я не хотел.
Он вдруг упал на колени и заплакал. Цветы все так же качались около Идоро, но уже без угрозы. Потом медленно они втянули шип, и их стебли начали расплетаться. Мгновение – и алые цветочные головки спокойно торчали над тоненькими стеблями Эмфлов.
Они сидели в комнате Идоро, и Питер рассказывал, испуганно поглядывая на следователя.
– Я никому не рассказывал о наших отношениях с Миканом. Он и правда помог мне, одолжил денег, и даже не требовал их назад. Только когда я стал хорошим садовником и подал документы в университет, он появился. Сказал, что у него есть для меня работа, и я должен ее принять, чтобы выплатить долг. Еще сказал, что университет для таких как я, – напрасная трата времени преподавателей.
– Ты, наверное, злился?
– Еще как. Обычно, летая за цветами или перевозя астры на выставки, я сидел в отсеке и ругал Микана на протяжении всего пути. Жаловался цветам, обзывал его разными словами…
– Сбрасывал напряжение, – понимающе кивнул Идоро.
– Да. В тот день все было точно так же. А потом пришла волна, я прямо видел, как она прокатилась по цветам. И они вдруг зашелестели. Я понял позже, что случилось что-то странное. Что они… услышали меня. И еще – стали сильнее.
– Ты понял это, когда Микан укололся?
– Да. Он снова ругал меня, потому что два цветка погибли. А я ведь следил за ними. Мне их передали из рук в руки, а потом я отдал их рабочим – они должны были перенести цветы в оранжерею. Так вот… я разозлился. Захотелось ударить этого старика. А цветок, который Микан удобрял, вдруг зашелестел и выпустил шип.