– Этого мало! – запальчиво крикнула Надя. – Мы должны дойти до самой сути! Кто за? Единогласно.
– Вношу дополнительный третий вопрос! – сказала скуластая Маша Бододкина.
– Какой?
– А пошли ко мне варенье есть?
С анатомией плохо, а с английским ещё хуже. Молодая женщина, их англичанка и куратор Зинаида Михайловна, почему-то возненавидела некоего незадачливого студента всей душой. Это чувство так ясно читалось на её лице, что Клёпин одно время перестал с Мишкой садиться, чтобы рикошетом не получить неуд. Вообще отношения куратора с группой не сложились: узнав, что они решили самостоятельно читать классиков, Зинаида Михайловна сообщила в деканат, куда вызвали Надю, и она вернулась притихшая и растерянная. В общем, начало учёбы оказалось довольно волнующим, к тому же Мишка умудрился получить выговор за безнравственность – Маше Бододкиной варенья присылали так много, что съесть его было невозможно. Варенье бродило, и группа быстро переключилась пить перебродивший сок. В злополучный вечер они играли в загадки, и Мишка обошёл всех по юмору. Когда его спросили:
– Что бы ты делал, если бы тебе на голову вылили кофе?
Он, ни минутки не задумавшись, выпалил:
– Пророс и расцвёл.
Тут ввалился комсомольский патруль – они забыли запереть дверь. Посреди выяснения ситуации с соком Мишка почувствовал себя оскорблённым, вскочил, потребовал, чтобы патруль ушёл, попробовал драться и получил в нос. Очень скоро оказалось, что патрульный вожак, не удовлетворившись лаврами победителя, ещё и докладную написал.
Как раз за это время Мишка усовершенствовал окрошку. По рецепту, оставленному мамой, он всё исполнительно купил в магазине, мелко порезал, залил квасом и в тот же день съел. Сделал второй раз, третий, опять съел и задумался: уж слишком быстро окрошка заканчивалась. Сообразительная голова не подвела: Мишка купил дрожжи, вечером всыпал в остатки окрошки, утром кастрюля полная. Съел и отправился на занятия. Живот, правда, немножко побурчал. Три дня Мишка питался усовершенствованной окрошкой, подновляя её дрожжами, а на четвёртый день не обнаружил в холодильнике: хозяин квартиры, привлечённый странным запахом, выбросил её не раздумывая. Мишка до того обиделся, что отважился заявить:
– Борис Васильевич, это моя окрошка и моя частная жизнь. Вы не имели права!