Тамара же громко навзрыд заплакала и уткнулась лицом в ладони.
– Не жди меня, Тома, не надо! – крикнул я, когда меня в наручниках уводили из зала. – Не жди! Устраивай свою жизнь, как можешь! Мама, прощай!
– Пошёл, молчать! – сказал один из конвоиров, сопровождая слова толчком мне в спину.
Мы вышли во двор здания правосудия, после чего я снова был препровождён в следственный изолятор, где и находился до того дня, пока приговор не вступил в законную силу. Затем меня этапировали в колонию строгого режима «Полярный медведь».
Глава пятая
«Полярный медведь»
Колония эта в приполярье сибирской тайги была образована рядом с посёлком Забудалово ещё в 1951 году при строительстве в этом районе отрезка или продолжения, не знаю, как лучше назвать, Трансполярной железнодорожной магистрали – так и не законченной.
Лично мне доводилось бывать в тех заброшенных местах, и не раз – в качестве зэка, на подневольной работе; железнодорожные пути искривились, просели, многие участки их затянули болота и поросли лесом, как и кладбища умерших.
Поначалу лагерники участвовали непосредственно в прокладке дороги – гибли они тогда массово, многими тысячами по причине невыносимых условий; сказывались и плохое скудное питание, и худая одежда, и кое-как приспособленные бараки, и многие другие нехватки – всё в ужасных нескончаемых холодах.
Дорога на костях, так называли трансполярку. Тех, кто бежал, ловили, раздевали догола, привязывали к дереву или какому-нибудь столбу, мелкая двукрылая мошкара, питающаяся кровью теплокровных существ, облепляла тела сплошным серым одеялом, высасывала кровь, и через два-три часа люди умирали.
Когда строительство магистрали остановили, осуждённых использовали на других тяжёлых работах, в том числе на нефтяных месторождениях.
Много позже, уже в послесоветское время, лагерники валили реликтовый лес – тайгу – на незаконных преступных вырубках, организованных высокими московскими деятелями. Повторяю – всё опять же в суровейших климатических условиях, когда зимой – запредельная арктическая стужа, а летом – палящая жара и в придачу к ней вышеупомянутая нескончаемая кровососущая мошкара, гнус по-другому, от которой невозможно было дышать.
Обычно заключённые колоний строгого режима содержались в запираемых камерах, но в «Полярном медведе», устроенном волей больших начальников на севере Восточносибирского нагорья, таких замкнутых помещений не было – из соображений экономии, или действительного отсутствия средств на их строительство, или по каким-то другим причинам. Поэтому зэки находились в обычных лагерных бараках с установленной нормой два квадратных метра на человека.