Мори хотел было задать Криду еще кучу
вопросов, но вдруг осознал, что запаса его знаний о здешних нравах
вполне хватает, чтобы найти ответы на большинство из них.
Действительно местная знать отличается высокой степенью
задиристости, и дуэли тут вовсе не редкое явление. Несмотря на то,
что многие поединки заканчиваются смертью одного из участников,
запрета со стороны властей на них нет повсеместно. Считается, что
дуэли очищают ряды дворянства от трусов и слабаков. И на дорогах
тут неспокойно. Зачастую дезертиры из армии, или совершившие побег
с каторги или тюрьмы заключенные сколачивают банды, терроризирующие
окрестности. О нравах, царящих в местах, где ведут поиск сокровищ
местные сталкеры, и вовсе ходят слухи один ужаснее другого. Там
мало найти что-нибудь ценное в развалинах городов Древних или
аномальной зоне, вынести и удачно реализовать найденное – вот
главная проблема, ибо на одного честного гучаро, там пара-тройка
трусливых шакалов, поджидающих счастливчика на обратном пути с
острыми ножами за пазухой. Да и вообще, в любом из местных питейных
заведений несложно нарваться на конфликт с каким-нибудь выпивохой,
который может перерасти в массовую драку с поножовщиной. Ничего с
этим не поделать – дикие средневековые нравы. Иначе говоря, если ты
один, внимательно поглядывай по сторонам, поскольку непременно
найдется тот, кому понравятся твой костюм, сапоги и прочие вещи или
просто не понравишься ты сам.
Если к тренировкам тела Мори за
долгое время истязаний худо-бедно попривык, магические упражнения
стали для него полной неожиданностью.
Ранее в Академии он занимался
раскачкой своего внутреннего хранилища магической энергии обычными
медитативными практиками. То есть, подыскивал местечко, удаленное
от шумных мест скоплений студентов, и впадал в длительное
ничегонеделание, концентрируя взгляд на каком-либо предмете.
Потихоньку-помаленьку это позволило ему начать пользоваться более
или менее уверенно собственным весьма скромным даром. К началу
второго курса он уже умел визуализировать статичные картинки, а к
концу третьего смог показывать целые представления. Но все это ни в
какое сравнение ни шло с тем, чего ему удалось добиться за
прошедший год, а ведь он развитием магического дара вообще не
занимался.
Теперь все также началось с
медитативного транса. Вот только с наступлением темноты он
усаживался перед входом в пещеру и вытягивал перед собой обе руки
ладонями, сложенными лодочкой. В них Учитель вкладывал кристалл,
который при контакте с человеческим телом начинал светиться. Задача
состояла в том, чтобы, погрузившись в транс, начать отбирать у
артефакта, накопленную в нем ману, а потом возвращать обратно.
Таким образом по замыслу Крида зан Дая должен увеличиваться
внутренний запас ученика, что в последствии должно позволить ему
приступить к освоению иных аспектов магического искусства. Если
ученик терял контроль или ненароком засыпал, энергия, содержащаяся
в кристалле, начинала просачиваться наружу в виде тепла и гадкий
артефакт больно обжигал ему ладони. А если магическая батарейка
вываливалась из рук, она не падала на землю, а непременно прилипала
к телу юноши со всеми вытекающими последствиями. Как ни пытался
Мори избавиться от проклятого кристалла, даже убегал от него, тот
непременно появлялся на его теле и доставлял крайне болезненные
ощущения. Попытки завернуть его в тряпку или лист растения также не
принесли желаемого результата. Даже ледяные струи расположенного
неподалеку горного водопада не предоставили облегчения. Тело
сводило от холода, а место, куда прилип кристалл, нестерпимо жгло
адским пламенем. Продолжалось это до тех пор, пока его вновь не
брали в руки и не включали в заданный круговорот энергии. Несколько
ночей пролетели в безуспешных попытках ученика хотя бы на время
избавиться от проклятого артефакта. Наконец до него дошло, что все
его старания обречены на неудачу, и он безропотно принял свою
судьбу – всю ночь просиживал на поляне, тупо пялясь на слабый
огонек и втайне лелея мечту о том, каким образом когда-нибудь
расправится с садистом Кридом.