- Кто бы нас пожалел, - повторил маневр Антон,
дав задний ход.
- Кто последний из вас был в зоосаде? –
осматривая покорёженные экскаватором ограждения вольеров,
поинтересовался Михаил. – Солнцев, блесни эрудицией.
- Львов несколько штук, я точно не помню
сколько. Три лигра, тигрица с молодым тигрёнком, медведей несколько
штук: два белогрудки, четыре бурых и два белых, штук шесть волков
точно, если не больше, рыси, леопард был и две пантеры чёрных, лоси
и олени.
- Последние к хищникам не относятся, ты давай не
заводи рака за камень. Вспоминай.
- Ну, эти, чёрно-белые, как их…
- Росомахи?
- Ага, точно! Самец и самка. Змеи
нужны?
- Плевать на змей.
- Так всё, вроде, крупняк кончился, Михаил
Павлович, а мелочь я всю не упомню. Можно прокатиться по
территории, там всё подписано.
- Не стоит, Солнцев. Парни на экскаваторе уже
прокатились, как видишь. Нам хватит, поверь. И так, резюмирую: в
границах города поселился львиный прайд, где-то вокруг шастает
волчья стая, компанию им составляют лигры, если не примкнули к
прайду, леопард, пантеры, две росомахи, медведи. От последних,
надеюсь, больших сюрпризов ждать не стоит. Рыси… по рысям и тигрице
с тигрёнком не знаю, вокруг в тайге и без них местных кошек
хватало. И знаете, парни, что самое поганое?
- Что? – озвучил общий вопрос Антон.
- Вся эта камарилья не боится людей, а жрать
хочет постоянно, поэтому удваиваем и утраиваем бдительность, бойцы.
Вы льва не заметите, зато он вас прекрасно видит, вот в чём фокус.
Ощущения неприятные, по себе сужу, б-р-р. Возвращаемся домой,
бойцы, здесь больше делать нечего.
Открыв боковое окно, Михаил прислушался к
окружающему миру, ему показалось, что за шумом деревьев, чьи ветки
заплетали игривые порывы ветра, он расслышал протяжный волчий
вой.
- Поехали!
*лигр – гибрид льва и тигрицы;
*ПМН-4 – фугасная противопехотная мина со
взрывателем нажимного типа.
Глава 6.
Аверс и реверс
Сегодня был один из немногих дней, когда Михаил
позволил самому себе дать выходной. Больше трёх месяцев он работал
на износ, крутился бешеной белкой в колесе, попутно заставляя
крутиться остальных, не щадя ни малых, ни взрослых. Жизнь без
выходных и проходных выматывала неимоверно, оставляя на человеке
свой след. Незаметно, изо дня в день, неделя за неделей, подтянутый
мужик в зеркале ужался до сухого жилистого типа с опасным прищуром
глаз. Как-то, проходя мимо высокого ростового зеркала, Михаил
запнулся о свой собственный тяжёлый взгляд, ударивший по нему из-за
зазеркалья. Темные колючие льдинки, сверкающие под нахмуренными
бровями, заживо препарировали любого встречного, разбирая на
составляющие по приоритету полезности. Из зеркала на мужчину
смотрел рано поседевший суровый близнец, который не терпит
неповиновения. Родившаяся в глубинах разума мысль: «Это я?», умерла
в тяжких корчах. Да – это он, умерший и возродившийся в огне
пост-апокалипсиса. Он, перекованный ужасами агонизирующего мира,
обретший новую цель в жизни и обзаведшийся глубокими лучами морщин
у глаз на пару с пепельной пылью, раскрасившей волосы.