Ближе к вечеру, когда улицу заполнили усталые работяги, медленно ползущие к своим домам, драгдилер купил у одной очень милой женщины с ребенком на руках бутылку воды и пару свежих булочек. Ноги его уже гудели от усталости. Парень расселся на холодной земле рядом с домом, решив передохнуть. К своему удивлению, Грегор тут же замерз. Пока он двигался, холода не ощущал, и сырая одежда не казалась такой уж сырой, а теперь явно продрог.
Женщина принесла ему угощение, и, расплатившись, он с ужасом подумал, что только безумная может рожать в такое время. Рабы рожали рабов.
Грегор решил, что у него никогда не будет детей. Эта мысль показалась ему настолько здравомыслящей, что даже настроение поднялось.
Он шел бесконечно долго, и только ночью осознал, что уже давно выбрался из Горизонта и попал в Гнездо. Ноги его еле-еле передвигались, а голова работала с перебоями. Временами он дремал на ходу.
Здешние дома оказались чуть лучше, чем в Горизонте. Такие же ветхие, но теплые, обитаемые. Они, конечно, соседствовали с развалинами. Здесь тоже были бездомные, что жались друг к другу, пытаясь согреться, вытягивая руки над костром, но было много работяг, что спешили вернуться в свои дома, прогретые печью. Именно они, усталые, но сильные отличали Горизонт от Гнезда.
Здесь чувствовалась жизнь.
Драгдилер позавидовал тем, кому есть куда вернуться, тем, кого дома ждет семья и миска горячего супа. Сейчас он бы многое отдал, чтобы оказаться в подобном месте, но подавив в себе накатившую грусть, начал присматривать, где бы остановиться на ночь. Выбрав одно из полуразрушенных зданий, неказистых и с виду самых опасных, куда никто не полезет, решил устроиться в нем на ночлег.
После крушения уцелела всего одна комната. Погребенная под грудой камней она совсем не привлекала внимания, а внутрь можно было попасть только через окно. Старая фанера, разбухшая от бесконечного дождя, служила дверью. Грег безжалостно оторвал от нее трухлявый кусок и проскользнул внутрь. Пол был усыпан осколками камня. Однако, пошарив в темноте, парень смог расчистить себе место. Он свернулся калачиком под окном, чтобы в случае неожиданного проникновения или опасности быть как можно ближе к выходу, и погрузился в дремоту.
Ему снилось огромное золотое поле. Золотым оно казалось из-за пшеницы. Где-то на краю горизонта виднелся лес. По небу ползли ленивые пушистые горы облаков. Но самым главным было солнце. Оно было таким ярким, что Грегор смотрел на него до тех пор, пока ему не показалось, что он слепнет. Оно грело его кожу, и парень почувствовал небывалое тепло и радость.