И опять, слушая рассказ Есенина о себе, у меня возникают всякие ассоциации, уводящие меня в далёкое детство… Я в восьмом классе заболел желтухой. Доктор сказал – нужно лежать и есть сладкое. Мой друг и одноклассник Игорь принёс мне свою гитару, показал три аккорда, сказал – учи! И ушёл. А я целыми днями лежал один в комнате, подбирая мелодию к разным песням на стихи Есенина :
Выткался на озере алый цвет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло,
Только мне не плачется – на душе светло…
Я вдруг слышу, как рядом сидящая петербургская бабушка что-то тихо напевает своей внучке. Тоже, видимо, вспомнила свою молодость.
И другие вокруг меня тоже поют под аккомпанемент рояля :
Клён ты мой опавший, клён заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел.
Мне всё больше и больше нравится артист, играющий Есенина. Не переигрывая, по – петербургски тонко живёт он на сцене перед нами среди необыкновенных стихов. Он не поёт, слышен только речитатив, в сочетании с хорошим аккомпанементом кажется, что сцена переполнена есенинской лирикой, песнями, сменяющими одна другую. Многие в зале тихо подпевают :
Отговорила роща золотая
Берёзовым, весёлым языком,
И журавли, печально проплывая,
Уж не жалеют больше ни о ком…
Вот на сцене Есенин потрогал белый шарф на вешалке, помолчал и бросил в тишину внезапно примолкшего зала :
– Восемнадцати лет я был удивлён, разослав свои стихи по журналам, тем, что их не печатают, и поехал в Петербург. Там меня приняли весьма радушно. Первым, кого я увидел, был Блок. Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот, потому что в первый раз видел живого поэта… В эти же годы я поступил в Университет Шанявского, где пробыл всего 1,5 года, и снова уехал в деревню :
Ты жива ещё, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.
Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто ходишь на дорогу
В старомодном ветхом шушуне…
Я почему-то со страхом жду, когда же Есенин будет рассказывать о революции, о Ленине. Но нет, такого не произошло… У него были сложные отношения с революцией. В одном из своих писем он сказал :
– Идёт совершенно не тот социализм, о котором я думал… Лучше истина, чем лицемерие…