А Питт дерзко сознался. Со злостью
Лорд сказал: «Так-то лучше! Не надо
Тут упрямиться! Или мы дело
Не закончим!». И в сторону Блада
С Бэйнсом жест рукой слабый он сделал.
Лишь один был по делу свидетель —
Капитан Го́барт. Он очень живо
Рассказал на суде об аресте.
В том числе о том, как Блада лживость
Не дала казнить Джереми Питта
Сразу. И подсудимые это
Подтвердили. «Раз так, то закрытым
Можно дело считать. Мы к ответу
Привлечём подлецов! Установлен
Факт измены. И не о чем больше
Говорить», – заключил лорд без доли
Прежней мягкости в голосе. «Всё же
Есть о чём говорить», – фраза Блада
Прозвучала насмешливо даже.
– «Ах, подлец! Что тебе ещё надо?
Отнимать вздумал время ты наше?».
Гнев судьи вызвал в нём приступ боли,
И, платок свой к губам прижимая,
Резко скорчился он. Блад напомнил
О недавнем его обещаньи.
«Что ж? Послушаем», – лорд сказал глухо.
Всех присяжных уверенным взглядом
Врач обвёл, что присутствие духа
При судье вновь теряли. «Всё правда, —
На́чал Блад, – но в словах капитана
Недосказанность есть: не сказал он,
Что я делал в усадьбе. Я рану
Врачевал, что милорда терзала».
– «Что за лживый мерзавец, о Боже!
Ведь известно, что был ты солдатом!
Как при этом врачом быть ты можешь?»
– «Я служил. Но является фактом
Так же то, что я – врач, в чём заверить
Вас могли бы в Бриджуо́тере люди.
Там свидетелей много!» – «Мы время
Драгоценное тратить не будем!
Отвечай лучше, как оказаться
Мирный врач мог в той армии гнусной?»
– «Я не шёл среди храбрых повстанцев.
И мятеж мне казался безумством».
– «А теперь отвечай без обмана!
Как попал в дом к предателям подлым?»
– «К лорду Ги́лдою тем утром рано
Вызвал Питт меня. Если угодно,
Вы спроси́те его». – «Питт, в измене
Здесь сознавшийся – есть твой свидетель?»
– «Бэйнс тогда подтвердит». – «Он спасеньем
Будет собственным занят, в ответе
За себя! Нет свидетелей больше?»
– «Есть ещё, ваша честь. Горожане
Наблюдали, как к Питту на лошадь
Я садился и нас провожали.
Можно их опросить». – «В том ни капли
Нет нужды! Отвечай лучше, с Питтом
Уезжая, заранее знал ли
Ты, сторонник он чей?» – «Знал». – «Но с ним ты
Всё ж поехал?» – «Да, я с ним поехал,
Ведь своим святым долгом считаю
Я больным помогать». – «Здесь потеху
Ты устроил, а?! Дерзость какая!
Боже мой! Ты назвал это долгом?
Знай, подлец, долг – один! Вот что свято:
Королю служить, а также Богу!