Вещал забыть безумное житьё.
Меня вернул он из «страны далече»,
Не помянув лихое забытьё.
Когда прозрел в отеческих объятьях,
Мне стал не нужен жемчуг никакой:
Всё, что ходил в чужой земле искать я
Тут всё нашел и на душе – покой.
Я видел край: там даже сосны молятся,
Кочуют звёзды в бережном пути.
С него луна, небесная паломница,
Туманный взгляд не смеет отвести.
Шумит трава, молитвами замолена,
К ней звон упал и плачет вдалеке.
От глаз чужих скрывает колоколена
Язык времён на старческой руке.
Сияет край, омытый вдохновением,
Монастыря услужливой тропы.
Седым молчаньем, слёз прикосновением
Здесь шум веков он сбросил до поры.
Ко мне неспешно приближалась старость,
А нынче молча встала у дверей.
Спросила взглядом: «Долго я скиталась.
Меня дождавшись стала ты мудрей?
Что было дорогого в той печали,
Когда на горизонте облик мой,
Едва заметный, все же различала
За наплывавшей слёзной пеленой?
Своё оставь ты мира попеченье –
Нам пир горой теперь ведь ни к чему:
Час настает в прощаньи и прощеньи
Опорожнять дорожную суму.
Пешком ты шла из детского начала,