– Хорошо.
– Будь аккуратнее, Лана. Это всё очень серьёзно. И… опасно.
– Я поняла.
Поцеловав дочь в темечко с запутанными и теплыми волосами, я вернулся в кабинет. Ги уже спал на диване, я устроился в кресле и тоже задремал.
Проснулся я от того, что Ги тряс меня за плечо.
– Что случилось? – спросил я.
– У двери кто-то стоит. Пару раз тихо стучали. Ты не слышал?
– Нет, – я потянулся. Как же хорошо я уснул.
Я встал и открыл дверь. Там, в тишине коридора, стояли Тилла и Лана. Войдя в кабинет, Лана обняла меня и долго не отпускала.
– А я уж начала думать, что девочке всё приснилось, – улыбнулась Тилла.
Я познакомил Ги с Ланой и Тиллой и предложил сесть.
– Слушайте. Скоро нас начнут икать. Скорее всего догадаются, что это именно я совершил побег с каторги. Будем надеяться, что им и в голову не придёт, что я мог вот так просто заявиться в свой собственный дом… Это и хорошо. Тилла, скажи, что ждёшь к обеду родственников: брата и сестру.
– И сестру? – переспросила Тилла.
– Да. Ги никто не узнает, а вот меня, сами понимаете. Тилла, принеси, пожалуйста, мне свою одежду: платье, платок – всё, что сочтёшь нужным для маскировки. И желательно прямо сейчас, – я посмотрел на часы. – Ведь всё по–прежнему? Общий завтрак слуг с 10 до 11 после завтрака господ?
– Да, всё по–прежнему.
– Тогда поторопись, пожалуйста, – и Тилла выскользнула за дверь.
– Что ты натворил, отец? И что ты задумал? Мне страшно за тебя.
– Не бойся. Ничего я не натворил… Нет, натворил, но очень давно – лет 200 назад. Теперь исправляю. Пытаюсь.
Я зашел в свою гардеробную, нашёл простую, немного старую, но вполне приличную одежду – в ней я любил повозиться в своей розовой оранжерее. Возвращаясь в кабинет, у лестницы я встретил Тиллу, вопросительно посмотрел на её пустые руки.
– Простите, милорд, но мне пришлось надеть одежду, предназначенную Вам, иначе меня увидели бы с ней.
– Ты молодец, Тилла. А теперь, дамы ступайте. Вы и так опаздываете к завтраку.
4
Через час мы брели по саду в дальнюю калитку, чтоб выбраться на площадь, побродить часа два и вернуться в дом как родственники Тиллы.
Всё сложилось благополучно, и за обедом мой «брат» Ги уже рассказывал домочадцам нашу историю. Мне пришлось стать немой сестрой – мой баритон никак не хотел походить на женский голос. Добрая хозяйка Милана позволила нам остаться в доме помогать по хозяйству. И мне было поручено ухаживать за розами.