– И где лес?
– В жопе, – проворчал я. – Весь этот мирок в жопе…
– Но вместо леса тут город…
– Да, – кивнул я. – Формоз был первым миром-убежищем и в нем были протестированы наработки Россогора. А Россогор славился своими умениями передвигать невероятные по масштабу массивы. В дальнейших убежищах от этого отказались, но там применялись иные тестовые наработки. Мы всегда искали лучшие варианты…
– Погоди. Россогор славился умением передвигать невероятные массивы чего? Данных?
– Массивы мира, – усмехнулся я. – Формоз – это наполовину стабильная структура, особенно в центральной области, но наполовину это паззл из одинаковых кусочков. Часть колоды можно перетасовать, меняя облик мира.
– Нахрена?
– Все та же фишка Россогора, – ответил я. – Новый день – новый вид за окном! Надоело жить в родной деревне рядом с горным пиком? Назавтра проснетесь – а деревушка вместе с полями, рощами и садами оказалась у берега лесного озера… Но чтобы проделать такой фокус с переделкой мира… надо иметь особые полномочия. Не знаю, кто это сделал, но он нарушил структуру мира. Внешнее кольцо защитного леса ушло куда-то… а вместо этого на окраину были отброшены города вроде Дублина. Раз у этого Дублина пятый номер… Кстати – по внешней стороне, пронизанной тропинками лесной зоны, тянулся закольцованный водный путь…
– Тот самый Гнойный Каньон, что ты мирно форсировал по пути сюда?
– Ага, – кивнул я. – Он самый. Его оставили на месте, превратив в резервацию…
– Компот! – торжественно объявил влетевший в бар Шмякос, в каждой руке держа по здоровенному прозрачному кувшину с мутной бурой жидкостью. – Сладкий! Сейчас принесу еще! Про овцу я уже рявкнул, мясник учтиво вякнул – и все решено. Уже режем и пластаем, господа и дамы! Режем и пластаем!
– А че ты такой услужливый, Шмякос? – не удержалась наемница от логичного вопроса. – Или травануть нас всех решил? И награду срубить за наши головы…
– Травануть?! – выпучился бармен, едва не выронив кувшины. – Да вы что, прекрасная леди? Втяните сосков острия! Я лишь комочек говна в жерновах городских фракций и на посмертные лавры киллера не претендую…
– Тогда чего так рад за Риториков? В их мутных рядах служит твой жопный ублажитель? – поинтересовалась Ссака, благосклонно глядя на невысокий «комочек говна», что справился с душевным потрясением и поставил кувшины на стол, не расплескав. – Твоя длинная ночная отрада, которую ты…