Между тем, несчастный поднялся на четвереньки и начал откашливаться, выплёвывая прозрачную жидкость. Аристипп, уже не думая, но повинуясь жалости к живому существу, поковылял, довольно быстро для своего немощного тела, к человеку. Подойдя, он помог тому подняться, одной рукой обхватив щуплые грудь и плечи, а другой опершись об стену. Они оба встали – два белых голых тела в тусклом коридоре, посреди огромного мира, совсем не предназначенного для них.
– Давай я помогу тебе. Я из капсулы сто один, стало быть – Сто-первый, – быстро заговорил Аристипп, а точнее Сто-первый, потому что имя Аристипп так же мало определяло его личность, как и десятки других имён, принадлежавших ему в Системе, – я собираюсь добраться до Башни управления. Мы можем пойти с тобой вдвоём, вместе будет легче.
Но человек молчал. Его серые глаза отражали свет, но не светились мыслью. В них не было ни удивления, ни страха, ни печали – в них не было ничего. Вдруг светящаяся стрелка загорелась на сетчатке его глаз, в центре которой была надпись «втсйибуомас аремаК». Сто-первый оглянулся и увидел, что это на стене яркие стрелки непрерывной полосой уходили в глубь коридора, налево, от того места, где они стояли.
– Мы не обязаны, – торопливо начал Сто-первый, боясь потерять своего новоприобретённого знакомого, единственного в этом мире, – нам дан выбор. Пошли со мной. Мы найдём путь. Что-то да должно нас ждать впереди.
Но увидев горящие надписи, человек оживился, Сто-первому даже показалось, что в его глазах появился луч надежды. Он безучастно отстранил Сто-первого рукой и неуверенной, но настойчивой походкой побрёл вдоль коридора по направлению стрелок. Сто-первый продолжал кричать ему в след срывающимся голосом: «Постой! Постой! Наше общество даёт нам шанс… ты не должен делать этого! Мы что-нибудь обязательно придумаем… вместе!», – но человек продолжал брести в темноту; постепенно его силуэт стал размываться, и через некоторое время его уже нельзя было различить.
Сто-первый остался один, погруженный в мрачное раздумье. «Неужели и для меня здесь нет места, и также остаётся направиться к камере смертников, закончить даже не начавшуюся жизнь». И в это самое мгновение, пока он рассуждал, выдвинулась ещё одна капсула недалеко от его собственной.
Опустив голову, мелкими шагами, Сто-первый шёл по коридору. Отблески полированного пола отвлекали его от темных мыслей. Навстречу ему волочился уже третий несчастный, голый субтильный с отсутствующим взглядом. Проходя мимо Сто-первого, он даже не бросил на него короткого взгляда, но лишь временами поворачивал голову и смотрел на стрелки.