– А вы и не ждите! Вы идите как обычно, ослик не птица, особенно груженый, я вас к Усталому Солнцу уже догоню.
– Но с одеждой все равно проблема, – пробурчал Ол.
Адам благодарно ткнул его в плечо, отвернулся и тут же уснул.
***
Наутро, после завтрака, на ослика с великим почтением водрузили огромный мешок, полный всяких, так необходимых племени собирателей вещей, и неспешно, чтобы дать как следует поглазеть по сторонам провожающим, провели к воротам. За воротами они спокойно завернули за невысокий бархан, и тут из-под мешка Адам вытащил ярко-зеленую тунику, которую прихватил у зазевавшегося торговца. Друзья не успели ничего сказать, как от него остались лишь следы на песке.
***
Недавно многолюдные улицы были пусты, лишь где-то вдали мелькнули несколько спешащих пестрых силуэтов. Адам помчался за ними, дорога сузилась и запетлилась, словно змеиный след на песке, эхо шлепающих по раскаленным камням босых ног отскакивало от стен и отдавалось в ушах. Внезапно все закончилось, и он оказался перед огромным зеленым холмом, на вершине которого было все то же дерево, только очень большое. Холм пестрел людьми всех возрастов, все они смотрели в одну сторону, повернувшись к Адаму спиной.
На секунду гул разговоров стих, а потом он услышал песню, очень похожую на Песню Пустыни, но пели ее женщины, и иногда из хора выделялись отдельные голоса, но это делало ее еще прекрасней. Песня звучала все громче и требовательнее, словно звала кого-то, и Адам сам не заметил, что начал взбираться на холм. Люди не обращали на него никакого внимания, их глаза были закрыты. Он почему-то остерегался наступить на тень от дерева и шел вдоль нее, пока не оказался по ту сторону холма.
И тут он увидел поющих женщин, перед ними на мраморном столе, покрытом великолепной золотой тканью, горка песка и рядом два мужчины в ярко-зеленой одежде. Адам оцепенел: глаза у мужчин были открыты! Среди тысячи тысяч людей было лишь три пары открытых глаз. Но мужчины смотрели лишь на песок. А Адам тут же зажмурился, чтобы слиться со всеми, как песчинки сливаются с барханом. Песня была длинной, потом наступила долгая тишина, прерываемая редкими вздохами и покашливаниями. Настолько долгая, что Адаму показалось, что все уснули и даже Грозное Солнце остановилось.
– Здесь есть тот, кто не с нами! – резкий голос расколол тишину.