Иностранная литература №07/2012 - страница 5

Шрифт
Интервал


Раз ночью я опять к тебе пристроюсь.
О прелесть-дырочка, опушена
Кудряшками нежнейшего руна,
Ты и строптивца превратишь в овечку;
И все любовники перед тобой
Должны б колени преклонять с мольбой,
Зажав в кулак пылающую свечку.

Перевод Натальи Шаховской

Сонет

О мой ланцет – порою нежно-алый,
Порой вовсю таранящий копьем;
Чуть тронь – и опалишь таким огнем,
Что лишь во сне готов пылать, пожалуй;
Ты сладостный ликер – до капли малой —
Смакуешь в исступлении своем
С той, что готова ночью пить и днем
Забвенье этой страсти небывалой;
Воспрянь и не жалей своих щедрот,
Я только полпути прошел, и вот
Усталый, кротко жду теперь, покуда
Смогу войти в сокрытый прежде рай,
Где мы вдвойне познаем, так и знай,
Не только чудо – предвкушенье чуда!

Перевод Михаила Яснова


“Страсть – единственный оратор, чьи доводы всегда убедительны”

(Франсуа де Ларошфуко)

Жан де Лафонтен

Два стихотворения

Перевод Татьяны Чугуновой

© Татьяна Чугунова. Перевод, 2012


Жан де Лафонтен [Jean de La Fontaine; 1621–1695] – выходец из провинциальной буржуазной среды, состоял на государственной службе в должности хранителя вод и лесов, благодаря чему был принят при дворе. Под свое крыло его взял Никола Фуке, суперинтендант короля, а после падения Фуке герцогиня Орлеанская. В Париже Лафонтен сблизился с кружком молодых литераторов – “рыцарей круглого стола”, сочинял пьесы и басни. Однако его эстетические воззрения самостоятельны, в частности, взгляд на традиции Возрождения и на проблемы языка. Появившиеся в 1665 году эротические “Истории и новеллы в стихах” [“Contes et nouvelles en vers”] имели оглушительный успех, но отсрочили его прием во Французскую академию. В предисловиях, предпосланных первым выпускам “Историй и новелл в стихах”, Лафонтен постулирует верность примеру писателей Возрождения, приверженность естественности и “прелести старого языка”. Он считает, что красота исполнена неуловимой, не поддающейся измерению сущности, а следовательно, в стихосложении допустимы вольности. Источники сюжетов “Историй и новелл” – рассказчики всех времен и народов, причем автор и не думает скрывать этого и даже указывает, у кого позаимствован тот или иной сюжет. По поводу размера, которым они написаны, Лафонтен говорит: “Автор счел, что неправильный, нерегулярный стих, весьма схожий с прозой, наилучшим образом подходит для задуманного им”. А вот что говорит он по поводу языка: “Старинный язык обладает бóльшим изяществом, нежели современный, когда речь идет о создании вещей такого рода”. Секрет, как понравиться читателю, не всегда состоит в том, чтобы все было складно да ладно, нужно подпустить пикантного, приятного. Сколько уж видели мы этих правильных красот, которые никого не трогают и в которые никто не влюбляется!”