Почему-то Сабине вспомнилась первая попытка искупать упрямого мужчину. В тот день Лобо яро захрипел, со злобой и раздражением грозясь выставить её на улицу и уволить, если хотя бы попытается сдвинуть с места кресло. Теперь она отчётливо понимала причину такого поведения. Дело ведь не только в том, что мужчина не терпит жалости к себе, он ещё и достаточно молод, чтобы чувство собственного достоинства позволило ему предстать в таком виде перед другим человеком, пусть даже и медсестрой. Сабина тихо вздохнула.
– Это только внешняя оболочка, а лекарства вам нужны для поддержания общего здоровья. – Она пыталась говорить ласково и внятно, но не навязчиво, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева у подопечного, в прошлый раз это закончилось отказом от ужина и завтрака.
– Только шрамы, – как-то странно просипел мужчина и вновь повернул кресло к окну.
– Мистер Лобо?
– Да, Сандра.
– Где лекарства?
Лобо замер, словно решая, стоит ли отвечать, но затем плавно провёл подрагивающими ладонями по колёсам кресла, отъезжая немного от стола. Поняв, что больше ей ничем не помогут, Сабина пригнулась, замечая прикрытую до этого коляской коробку, осторожно вынула её из-под стола и благодарно выдохнула:
– Спасибо вам, мне бы не хотелось терять это место. – В ответ она удосужилась только кивка. – Что будете на обед?
***
«Ког-да зверь сту-чит-ся в дверь:
Ко-го нет с то-бой про-верь.
Он у-бий-ца – это факт,
Со-вер-шит-ся смерт-ный акт»
Сабину это бесило. Её до жути, до коликов раздражала эта считалочка, которую везде и всюду напевали дети Крипин Вайли. На каждом углу, в каждой игре мелкие пакостники приплетали назойливую до тошноты песенку, в которую вставляли фамилию Лобо, что злило стражницу только сильнее.
– Это старая считалочка. – Рассмеялся Марсель, сидя напротив неё у кофейни ранним утром и наблюдая за детскими шалостями. – Упоминать твоего старика они начали лишь недавно.
Хотелось возразить: «Он не старик», но Сабина напряжённо нахмурилась и отпила свежезаваренный кофе. Эти ранние посиделки стали уже традицией. Каждое утро, едва забрезжит рассвет, она одной из первых оказывалась в булочной, закупаясь круассанами, и направлялся к кофейне, где её ждал Марсель с ароматным дымящимся напитком, а затем они проводили час-другой за милой беседой.
Честно признаваясь, Сабине импонировал молодой бариста. С ним было интересно, их вкусы совпадали, общение протекало легко и непринуждённо, а чего стоил один лишь внешний вид парня – загляденье. Сабина и сама не заметила, как привыкла к смущённому жесту, которым Марсель заправлял вьющуюся прядь за ухо, когда нервничал или стеснялся, как предугадывала лёгкое покусывание нижней пухлой губы в моменты удивления собеседника, или как ловила взглядом плавный прогиб плеч, когда тот смеялся.