– Жене в подарок везу. Нельзя безо всего домой явиться, – отвечал тот. – Дичи нет, так уж хоть рыба. – Кому птица-то у вас досталась?
– Евстигнею Петровичу. За эту птицу он обязан всех нас на пароходе завтраком угостить, – отвечал рыжий бакенбардист, в бакенбардах которого торчала солома.
– А я думал, вам. У вас что-то ягдташ-то набит.
– А это у меня березовые почки в газетной бумаге. Везу домой, четвертушку настоять.
– На березовых почках чего лучше! Самый приятный настой.
– Еще бы, и лекарственный.
Мужик в пиджаке улыбнулся, толкнул в бок мужика в синем зипуне и сказал:
– Барин по березовым почкам охотился, почек настрелял.
– Ты не скаль зубы-то! Не твое дело! – крикнул на него рыжий бакенбардист. – В хорошую охоту я по десятку птиц стрелял. А теперь какая охота! Нешто теперь охота! Теперь скоро и совсем ее кончать надо. Николин день на носу. Почитай, уж в последний раз по весне и приехали-то. А ты зубы скалишь.
– Плюньте на них, Михаил Иваныч, – остановил его егерь. – Народ без понятиев. Нешто они понимают господский обиход! Собачку с собой возьмете или мне оставите?
– Возьму, возьму. А вон Алексей Сергеич муравьев бутылку набрал, – кивнул бакенбардист на человека в бурке.
– Муравьи – тоже прелестная вещь для домашнего обихода. От ломоты ли, спину ли разбить – первое дело. Надо только их в печке заморить – и когда из них спирт выйдет – им тереться. Пожалуйте вашу двустволку, Алексей Сергеич… Извольте получить. А только и двустволка же эта у вас новая! Прелесть одна.
– Влет по муравьям бьет, – пробормотал мужик в пиджаке, улыбнулся и отвернулся.
Егерь скосил на него глаза и, обратясь к охотникам, произнес:
– Покажите, господа, тетерева-то им… Пусть они посмотрят хорошенько, какой боров этой двустволкой убит, тогда и не станут говорить, что по муравьям влет бьет. Михаил Иваныч, у вас, что ли, тетерев-то?
– Нет, у меня сморчки в ягдташе. Птица у Евстигнея Петровича.
– Сморчки, – снова улыбнулись мужики. – По сморчкам стрелять еще лучше.
– Да разве я стрелял, чертовы куклы! Я сморчки у бабы купил.
– Вот тетерев, вот! – возгласил хриплым басом высокий черный охотник в клеенчатом пальто, полез в ягдташ, вынул оттуда птицу и потряс ее перед глазами мужиков.
– Пароход-с, – сказал егерь. – Извольте спускаться на пристань. Когда изволите к нам опять пожаловать? – Да разве уж после Николина дня в воскресенье на последях сюда приехать, – отвечал охотник в кавказской бурке.