– Я думала, недвижимость передают по наследству? После смерти, в смысле…
Марго с пониманием кивнула, едва переводя дух:
– Дедушка у нас противник завещаний. Он ещё при жизни подписал дарственную на моего отца. Тёти сюда приезжают только погостить, а дядя Айзек – простой полицейский, он не смог бы содержать такое огромное здание. Одно отопление чего стоит…
– Твой дедушка вообще разговаривает? – неловко спросила я Марго, надеясь, что не задела её таким вопросом, – Мне показалось, что он только улыбается и кивает.
За весь вечер дед Марго не сказал ни слова, наблюдая за происходящим со стороны. Он был настолько органично молчалив, что я на миг задумалась, не немой ли он часом. Добравшись до третьего этажа, мы остановились. Марго и тут зажгла свет и, пользуясь случаем, показала мне язык.
– Ты, когда стоишь в компании незнакомых людей, тоже только улыбаешься и киваешь. Дед просто неразговорчивый. И любит одиночество. Если как-нибудь предложит вместе выпить чаю, считай, тебе повезло. Обычно он либо сидит в своей комнате, либо предаётся воспоминаниям молодости в обсерватории. Папа говорит, когда-то он был действительно крутым, очень уважаемым астрономом, но я никогда этой темой не интересовалась.
Я угукнула и поглядела с площадки вниз. У винтовых башенных лестниц были тонкие чугунные, очень высокие перила, ограничивающие пространство прохода – они не позволяли даже при большом желании перевалиться вниз.
– Тоже думаешь, что отсюда невозможно свалиться? – прозаично спросила Марго.
– Я такая предсказуемая?
Она повела плечами:
– Все об этом спрашивают. Скоро я вместо цитат на латыни напишу вдоль ступенек: «только не спотыкайтесь, пожалуйста», «только не спотыкайтесь, пожалуйста», «только не спотыкайтесь…». Конечно – почему бы не полюбоваться видом? Всё равно не свалишься.
Мне стало не по себе.
– Никто тут не умирал?
– На лестнице? Нет, – хихикнула Марго.
– А не на лестнице?
– Да нигде, – фыркнула она, – Только дядя Альберт однажды сломал ногу, когда… ну… напился, короче, и застрял лодыжкой между перил, проверяя, какое от его голоса громкое эхо. А потом как-то забыл о лодыжке, продолжил подниматься, ну и вот…
Наше повторяющееся гыканье доказало, что эхо тут вполне себе гулкое, и мы продолжили подниматься. Обернувшись на свет внизу, я опять подёргала Марго за карман: