безропотно вонзила мне кинжал в живот.
Богиня ночи обрекает день на муки,
звезда в падении может быть живой.
В моей крови всех змей болотных яд,
в висках стучит бой наковален.
Мечи войны готовит ад.
Небесный трон могилой станет.
Мне Люцифер открыл глаза на этот мир, погрязший в суете.
Пронзит насквозь его свирепая гроза
кровавой молнией, живущей в высоте.
– Мать твою… – повторяю и судорожно вспоминаю откуда эти строки, – Захари Боллан, «Демония» – наверняка оттуда.
Обещаю себе достать редкое издание, когда-то оно точно было в моей библиотеке, но столько лет я его не видел… откуда девочке из Ординариса знать сакрит и строки из книги, тиражом с сотню экземпляров?
А строки на потолке рассеиваются, выцветают до белизны, будто и не было.
А я уже понимаю точно: у Алисы близких нет. Нет и иллюзий, что она жила замечательную жизнь, которую жалко бросить. Смерть отца она пережила ужасно, но потеря матери ударила по её механизмам самозащиты – техника тому свидетель. И одежда, пахнущая грозой.
Ухажёры, если и были, яркими пятнами не стали. Ни одного свидетельства ухаживаний или душевных привязанностей. Кобель внутри меня ухмыльнулся, но как-то жалко стало двадцатитрёхлетнюю красотку, одиноко гуляющую по улицам.
И главное из открытий: стих на сакрите, точно знакомый мне. Само его наличие говорит о том, что Квинтэссенция не пробилась внезапно, а просто дремала, терзаемая предчувствиями, снами, одиночеством, которого не убавилось с попаданием в Сакраль, просто забот стало больше.
«В хрустальном взгляде воцарился ад» – не обнадёживает, учитывая, как Алиса скачет по уровням магии. И что же мне делать с тем, чего не понимали мои предки веками? Что делать мне с явлением под именем Квинтэссенция?
Винсент Блэквелл. Франция, Марсель.
– Смотрите-ка, кто пришёл? – Алекс резко встал с кресла и театрально отвесил поклон Герцогу, – Рад видеть вас в добром здравии, Ваше Величество!
– Не паясничай, – холодно ответил Блэквелл.
Алекс Вуарно злорадно улыбнулся и жестом пригласил знатного гостя присесть, что тот тут же сделал.
– Причёска новая. Возрастное или так в моду не попал? – поинтересовался Алекс, – Что-нибудь выпьешь?
– Чай. Зелёный. С лимоном. – он потёр постепенно обрастающую голову. Непривычно было, отражение раздражало.
Выбор напитка удивил Надзирателя Ординариса, ведь тот же напиток выбрала бы и его недавняя гостья, из-за которой пришёл Блэквелл. Алекс скомандовал помощнику принести напитки, и сел в своё кресло в ожидании разговора с Герцогом, который, судя по всему его виду, держался приличий с лёгкостью, но Алекс знал, что это лишь знаменитый самоконтроль Блэквелла.