– Замёрзли, пацанва? Ничего, сейчас отогреетесь, отоспитесь.
– Кто там? – спросил тревожно женский голос.
– Света, это я, Пашка Гуляев! Брательник твой двоюродный. Вот, с семьей погостить приехал.
Дверь им открыла симпатичная женщина, сорока лет, закутанная в белую пуховую шаль.
– Ну здорово, сестра! – весело сказал Павел. – Дети, знакомьтесь: тетя Света собственной персоной! Прошу любить и жаловать!
– О, какие гости! – засуетилась тётя Света, выказывая деланное радушие. – Что ж, вы из аэропорта не позвонили? Мы бы хоть стол накрыли. А то Павел, там в Москве, сказал как-то неопределенно: то ли приедем, то ли не приедем…Я и в ус не дула. Сижу, телевизор смотрю. Давайте, проходите…Вы вообще, надолго к нам?
– Посмотрим…– ответил уклончиво Павел, раздевая сыновей.
Он впервые гостил у сестры. Из недавнего телефонного звонка, сделал вывод, что живёт Светка в этом Волговятске плохонько, бедненько. Ютятся в малометражке. Кухонька – два на два метра, не развернешься. Павел заранее настроился, что, если заночуют, им постелят где-нибудь, на полу. Заместо подушек – старые пальто, куртки. В тесноте, да не в обиде.
Но это была не обычная советская квартирка, с «персидским» ковром на стене и сервантом, набитым до отказа хрусталём и посудой – демонстрацией мнимого богатства.
О, нет! То, что предстало взору Гуляевых поражало своей роскошью, недоступной простым смертным.
Четырёхкомнатные апартаменты, с большими светлыми комнатами и высокими потолками.
Величественные книжные шкафы, где за стеклянными дверцами сверкали позолотой многотомники классиков: Толстого, Достоевского, Диккенса и др. Здесь же – «лениниана», полное собрание сочинений В.И. Ленина в 55 томах.
Английский кожаный диван «Честерфилд», сделанный по спецзаказу. Респектабельный и презрительно-надменный. Казалось, на него никто никогда не садился, и стоял он тут исключительно из соображений престижа.
Сверкающий лаком, чёрный антикварный немецкий рояль «Blüthner». Ни царапинки, ни пылинки. Чья-то заботливая рука любовно полировала инструмент. На пюпитре – раскрытые ноты. Похоже, здесь устраивали музыкальные вечера для избранных.
Массивные напольные часы из орехового дерева, с пасторальной сценкой и маятником в виде Горгоны.
На стенах – репродукции великих художников. Галерея женских портретов: «Джоконда», «Дама с горностаем», «Донна Велата» …