– В клубе! – выпалила Марина Витальевна.
Крамова схватилась за голову и так сильно дёрнула себя за платок, что он слез с её головы, явив взгляду присутствующих редкие седые волосы. У старой женщины даже слов не нашлось. Она молча мерила молодую соседку осуждающим взглядом.
– Вы пока сядьте обе на диван и посидите тихо, – велел следователь.
– Хорошо, – сказала Косицына и направилась в сторону дивана.
– Я с ней сидеть рядом не буду! – сказала Авдотья Фёдоровна и зачем-то погрозила кулаком Наполеонову.
Следователь вздохнул, выдвинул стул из-за стола и указал на него Крамовой. Она села, сохраняя при этом самый независимый вид.
– Александр Романович! – громким шёпотом позвал Наполеонова Григорян.
– Чего тебе? – отозвался тот.
– Подойдите сюда. – Оперативник всё ещё ходил кругами возле неподвижного Шафардина.
– Уж не отдал ли богу душу наш подозреваемый, – встревожился следователь, подошёл к Григоряну и спросил: – Чего тебе? – При этом он посмотрел на хозяина квартиры: – Жив, слава тебе господи.
– На рукаве у него, по-моему, кровь. – Аветик сделал большие глаза.
Наполеонов пригляделся к тому месту, на которое указывал оперативник:
– Возможно, ты прав, хотя куртка сырая, и чёрт его знает.
– Экспертиза покажет.
– Жаль Незовибатько уехал.
– Пока надо её аккуратно с него снять и упаковать.
– Будет сделано!
Хозяин квартиры, который до этого не реагировал на то, что его квартиру начали осматривать сотрудники полиции, не стал возмущаться и тогда, когда Григорян аккуратно стянул с него куртку.
– Ну, вот, – сказал Аветик довольно, – были бы все подозреваемые такими покладистыми.
– Мечта копа! – подмигнул ему выросший рядом как из-под земли оперативник Ринат Ахметов.
– Ты уже? – удивился Наполеонов.
– Ну, если вы хотите, я могу выйти и где-нибудь ещё часика полтора погулять, – проговорил Ринат и сделал вид, что хочет уйти.
– Я тебе погуляю! – проворчал следователь, глядя на озорные огоньки в глазах Рината. Потом добавил: – Никак я не могу привыкнуть к твоим голубым глазам!
– И чем же они вам так не угодили?
– Если ты Ахметов, то глаза у тебя должны быть чёрными, в самом крайнем случае карими! Ну уж никак не голубыми!
Ринат засмеялся и ответил:
– Так я поволжский татарин. Я лучше пойду, поработаю, – и не дожидаясь ответа, он присоединился к другим оперативникам, перебирающим вещи Шафардина.