Окинув всех повелительным взглядом, она сделала шаг к старику. Тот быстро одернулся. Все это время старик был каким-то скукоженным. В его позе была какая-то неестественность, которая пугала и отвращала. Мгновенно вытащив бутылку из своего пальто, он протянул ее женщине. Та с надменной улыбкой кивнула ему и приняла дар. Никто не шелохнулся.
Она подходила к каждому. Лукаво улыбнулась девочке и вручила ей белоснежную ленту; молча посмотрела парню в глаза и что-то прошептала; вернула девушке ее бутылку алиготе. И когда она остановилась напротив меня, я забыл как дышать.
Эта женщина мысленно пыталась внушить мне спокойствие. Я слышал ее голос, разносящийся внутри меня. Она лишь усмехнулась. Мне странным образом захотелось ей открыться: расспросить ее обо всем и рассказать ей все. Я был как на допросе. Вот только мне было нечего скрывать. Не знаю: взгляд это был или ее голос, растущий внутри меня. Но в ее образе была какая-то магия: я потерял контроль над собою и как верный пес пошел за ней. Она повела меня во тьму, царившую грозной птицей в другом конце склада. Мне хотелось выколоть себе глаза: мне стало мерещиться немыслимое, до сих пор не помню, что конкретно я видел, но испугался знатно. Загорелся тусклый бледно-желтый свет. То был свет от торшера, стоявшего меж двух бордовых кресел.
– Присаживайся, ― мягко произнесла женщина. У нее был очень приятный и ласковый голос.
Бледный свет от торшера. Повеяло прохладой тихого майского вечера. Это натолкнуло меня на мысли о дне, когда я впервые влюбился, когда Амур тонкой стрелой пронзил мое сердце. Правда, почему-то все события того дня исчезли из моей головы, я даже не смог вспомнить ту, которую полюбил. Печально, не так ли? Поэтому я так жаждал узнать все. Мне хотелось горы свернуть за любой клочок знания. Я верил, что в любую секунду откроется со скрипом дверь, ведущая в другой мир, и кто-то обязательно меня позовет. Страх перед неизведанным, страх остаться в незнании, страх перемен. Порой подсознательно так хочется, зайти в эту дверь, открыть для себя тот мир. Пусть я ничего не найду для себя, но зато не буду потом сожалеть о несделанном. И я хотел, черт возьми, я хотел повиноваться зову своего сердца, довериться своему подсознанию, интуитивно найти истину. Вот только никакая дверь не открылась. А женщина все это время сидела и задумчиво впивалась в меня своим беспощадным взором.