«А разве мой поступок тебе ни о чем не говорит?», – отвечал глазами ей Океанов.
«Конечно же, но….», – хотела сказать она, но ей не дали закончить.
В лабораторию бесшумно вошел помощник главы комиссии по оценке экспериментов.
– Демонстрация перенесена на вечер. Начальника цеха нет на месте, а без него никак…. – Пожал тот плечами и ушел.
Весь день, чтобы успеть закончить подготовку не получавшегося до сих пор эксперимента, они работали вместе – его воображение и ее уверенность делали невероятные вещи. Взорвавшийся первый пробный алмаз, при демонстрации комиссии, миллионами мелких частиц из потолка и стен люминесцировал отраженные светом фиолета тени синевы, блестящей белости, розовой благодати, озаряя его помощницу как на сцене, когда она работала с графитом у шихты до наступления сумерек и появление комиссии….
– Океанов. – Обратился к нему глава комиссии по оцениванию нового метода синтеза по истечению дня. – Наш завод более не собирается финансировать эксперименты, не приносящие выгоды. Если сегодня эксперимент не удастся – мы закрываем проект.
– Но…. – Испуганно запнулся Александр. – Но, как же идеальные алмазы…? Не…. Недостатком метода являлось то, что в качестве пробы в каждом новом эксперименте я использовал чистый графитовый блок. – Все не понимая, понимающе кивнули. – Выход алмазов получался с большими потерями, деформированной структуры или с пробелами в устойчивой кристаллической решетке. И тогда мы…. – Александр воодушевленно взглянул на свою помощницу, выделив слово «мы». – Мы решили повысить температуру, ускорить интенсивность реакции, изменить исходную концентрацию раствора, но…. Нам будет необходима еще и уверенность! – И он многозначительно посмотрел в глаза своей помощницы….
– Ради частоты эксперимента, чтобы убедиться, что нас не обманывают, что этот метод действительно работает, – вмешался начальник цеха пониженным хриплым голосом, – я заказал специальный «сверх очищенный» от примесей графит. Так что, не стоит нас вводить в заблуждение, как в прошлый раз. Используйте только этот материал.
Он подошел к столу и положил две капсулы с графитом, вызывающе глядя на Александра. Наговор сработал на лицах членов комиссии, которые начали в недоверии перешептываться.
По маркировке на вакуумных банках с графитом УСПГ – 150, понятной только Океанову и начальнику цеха, в руках задрожала тревога – начальник цеха подсунул сверх реактивный графитовый образец, с возбужденным атомным составом. Он взглянул на начальника, который ехидно улыбался, ожидая ответа.