В середине 30-х старший сын, отец Георгия, загремел на Колыму. Дед не смог помочь и очень скоро скончался. В начале войны в октябре 1941 года в деревне появился офицер из районного военкомата, собрал семнадцать деревенских парней призывного возраста, построил и увел. Через неделю в деревню вернулось двое парней, рассказали, что они дошли до Юхнова, их передали в какой-то стрелковый полк и они пять дней держали оборону на знаменитой впоследствии Зайцевой горе. Немцы их окружили, разбили. Все командиры погибли. Погибли и все наши деревенские. Каким-то чудом в архивах министерства обороны сохранился список тех самых парней, которых собрал в деревне офицер из райвоенкомата. Благодаря этому списку бабушка за сына получала пенсию. Когда много лет спустя, уже в эпоху интернета, Георгий в обобщенной базе данных (ОБД) погибших воинов нашел имя своего дяди, он расплакался.
Бабушка с дочерьми и младшим сыном пережила и оккупацию, и эвакуацию. Тяжелые бои обошли деревню стороной, и дом остался цел. Георгий много читал и слышал о послевоенном голоде в стране. Но в его деревне этого совсем не наблюдалось. При доме были сад и огород: яблони, вишни, картошка, капуста, огурцы, морковка, репа. А при дворе – корова, поросенок, пять овец, стадо гусей и немереное количество кур.
И опять исторический парадокс. Много раз во многих исторических исследованиях Георгий читал про закон о «трех колосках», по которому якобы расстреливали за малейшее хищение, читал о послевоенном голоде в деревне. Ничего подобного в его родной деревне не было. Хлеб жали серпами и косами, собирали в снопы, молотили ручными и конными молотилками. Нигде никаких контролеров не было. В каждом дворе было по несколько голов скота. И всем сена хватало на всю зиму. Никто за сено никому не платил. И летом за пастбище никто не платил. То же и с дровами. Каждый день топили русские печи, а за дровами из ближайших лесов тоже никто никому не платил. Деревня делала себе все из овчин – полушубки и шапки, из шерсти – валенки. Еще интереснее с продукцией изо льна. Своих посадок льна в огородах ни у кого не было. Весь лен был на колхозных полях. Но абсолютно у всех в избах была кудель, веретено и ножная прялка. И всю зиму в деревне от дома к дому передавался ткацкий станок. Вся деревня носила домотканое белье, рубахи и пользовалась льняными рушниками.