– Куда ты, Николай! Спалить нас решил? Ведь в чреве твоём и без того геенна огненная!
– Ничего, – улыбнулся тот. – Авось не погорим.
Обняв губами горлышко, он запрокинул голову и, влив в рот никак не меньше четверти, сделал большой глоток. Двое других служивых, не сговариваясь, проводили фляжку взглядами.
– А-х-к-х-м, – выдохнул Николай, занюхал порцию последним кусочком хлеба, кинул его в рот и протянул тыковку соседу по левую руку. – Отведайте, товарищи, ради знакомства.
Солдаты один за другим выпили по глотку водки и одобрительно покивали. А подмастерье замешкался, вдохнул несмело и, конечно, закашлялся.
– Э-э-э, поскрёбыш, – усмехнулся солдат, передавший парню выпивку.
– Ну-ну, с первого раза не всяк её примет, – поддержал молодого Николай, забирая пустую фляжку. – А хорошо, други, отмахав вёрст двадцать, вытянуть ноги да вот эдак повечерять, а?
– Да, твоя правда. А мне, пожалуй, такая же баклажка пришлась бы к поясу, – ответил насмешник и заткнул большие пальцы рук за широкий кожаный ремень.
– Окстись, Демид, да ведь она у тебя порожняя бы по все дни болталась! – возразил ему сосед справа, и сразу стало видно, что они старые знакомцы.
– А ты, Федька, почём знаешь?
– Да уж знаю.
– Ха, и то верно, – улыбнулся Демид.
Служивые разомлели и прилегли, опираясь на локти. Фёдор расстегнул поясной ремень и для пущего удобства отложил свой армейский тесак** в ножнах в сторону.
– А где же вы, братцы, служили? – спросил Николай.
– В Краснопольском мушкетёрском полку, под командой полковника Усова Семёна Ивановича.
– Так вы «поляне», стало быть?
– Они самые.
– А довелось ли вам, «поляне», быть в деле под местечком Хопиш, что в Мелевской земле, лет пять тому назад?
– А как же, – ответил Демид. – Дали мы тогда прикурить туркам!
– О, так мы, выходит, ребятушки, соратники с вами. – Николай снова полез в сидор, но вынул оттуда только кисет и трубку. – Эх, жаль, тыковка у меня одинокая.
– Что ж, и ты там был?
– Я-то? Был. В Снегирёвском гренадёрском полку.
– Ну?! Так ты из высоколобых?
– Точно так.
– Вот же Бог нас водит! Доберёмся до кабака – с меня кварта ординарной, – сказал Демид.
Фёдор достал из-за пазухи кожаный кошель, туго перетянутый у горловины и протянул Николаю:
– На-ка, отведай турецкого табачку, яблочного. А что же ты нынче в зелёном ходишь?