– Благодарствую. Да ведь уволен я со службы, как, мыслю, и вы. А амуницию эту мне господин капитан справил, да неладно сделал.
– Почему ж неладно? – спросил Фёдор.
– Иль зазорно тебе, гренадёр, что по табели понижение вышло? – усмехнулся Демид.
– Не-ет, на вас, на пехоте, всякая баталия держится, вам почтение каждый выкажет, кто не дурак. А сделал все ж неладно. Мундиры-то у нас – с иголочки, а мы-то сами – потёртые, давно уж не рекруты. Так где ж это видано, чтобы старый рядович в новом ходил? Да и сапоги… – Николай махнул рукой.
– Хм, верно, – кивнул Федор. – Но нам-то что за дело?
– А то, что инкогнито!
– Чего?
– Инкогнито! Сиречь тайно. Скрытно нам надлежит быть, ведь мы ни к какому полку не приписаны, да и про дела наши сторонним людям знать не надобно.
– Эвон оно как! Да-а…
Солдаты закурили, и вокруг разнёсся благовонный дым яблочного табака. Молодец один только не дымил и уже начал клевать носом.
– Ты ложись, Олежка, спозаранку нам сызнова ногами вёрсты мерить, – сказал Николай.
Парень, и за день, и за весь вечер не сказавший ни слова, только облегчённо кивнул. Расстелил одеяло, помолился про себя, лёг и сразу уснул.
– Откуда ты, Николай, себе такого спутничка выискал? – недовольно покачав головой, спросил Демид.
– То приказ господина капитана.
– А давно ты с его высокоблагородием?
– Пару зим да почитай два лета.
Помолчали.
– А доводилось ли вам… доводилось ли сшибиться с кромеш… – шёпотом начал было Демид, наклонившись к костру.
– Язык прибери! Куда ты лепишь?! Кого ночью помянуть собрался? – прикрикнул на друга Фёдор.
– И то, – оторопело ответил Демид, поспешно крестя себе рот.
Однако незаданный вопрос повис в воздухе и придавил собой всю расслабленность. Тишина, сопровождавшая путников у костра, будто бы обострилась, и Николай понял, что не слышит ни птиц, ни кузнечиков, ни прочей живности, которой должно быть полно в лесу.
– Что ж, случалось разное, – сказал он. – Но с нами крестная сила, да и сами мы не лыком шиты. Я двадцать пять лет в строю отбыл и навидался всякого.
– То война – дело людское, знакомое, а то…
– Да ведь и вас же господин капитан не за строевые экзерциции к себе позвал. Ведь встречались вы с нечистой силой?
– Верно, но без божьего света и не покалякать-то об этом с толком. Давайте, что ли, спать?
– Да, пора. Что-то мне неспокойно, вы ложитесь, а я покараулю тишком.