Я начинал злиться.
– Если найду на теле или в одежде хоть намёк на аппаратуру – не прощу, и не надейся. Раздевайся.
Клиент беспомощно оглянулся по сторонам.
– Не стесняйтесь, – подбодрил его я. – тут больше никого нет.
Своим тончайшим слухом я уловил, как в соседней кабинке хихикнула Белла. Нашла время веселиться.
А наш гость всё никак не мог решиться. Хотя в принципе он ещё мог попробовать просто уйти. В конце концов, меня он не видел, а посредника я сегодня же ликвидирую. За такую топорную работу в качестве гонорара только топор и полагается.
– Вы не подумайте. У меня ничего такого нет! – проблеял клиент.
– Я могу сейчас выйти на свет. Тогда раздеваться вам уже не потребуется. Догадываетесь почему?
Вопрос был риторическим. И толстяк это понял. Пыхтя от напряжения (раздеваться без посторонней помощи при такой комплекции занятие непростое) и покрывшись красными пятнами от смущения, он принялся разоблачаться.
Через десять минут представитель высшего общества предстал перед нами в одних необъятного размера трусах. Он смущённо переминался с ноги на ногу на грязном полу, от чего его жирное тело колыхалось, словно фруктовое желе на блюде. Ничего кроме отвращения это зрелище, по-моему, вызвать не могло. А ведь судя по собранному досье, у этого типа имелось две молоденьких любовницы!
По моему требованию он вещь за вещью перетряхнул передо мной весь свой гардероб. Затем так же предмет за предметом подавал мне через слегка приоткрытую дверцу кабинки. Я хорошо знаю, что и где искать. К счастью для клиента ничего подозрительного не обнаружилось. После чего я вернул одежду хозяину и разрешил тому одеться.
Одеваться без посторонней помощи и большого зеркала ему оказалось ещё труднее, чем раздеваться. Кроме того одежда прошедшая досмотр несколько помялась и испачкалась. Поэтому теперь стоявший перед нами человек больше не выглядел солидным господином, а скорее донашивающим остатки прежней роскоши банкротом.
И, разумеется, он был сильно зол. Хотя с детства привитая привычка скрывать свои истинные чувства не позволяла ему как-то проявить это.
– Хорошо, – произнёс я из недр исповедальни, – теперь вы знаете, к чему ведёт нарушение данных вам инструкций по общению со мной. Так?
В ответ он только молча кивнул.
– Постарайтесь в дальнейшем им следовать.