И вот, ура, по истечении коротких десяти минут после нашего крайне насыщенного тайным смыслом разговора, вроде, несут.
Размерами тарелка, которую мне вынесли два халдея, напоминала круглый древнегреческий щит, который поделен на семь секторов.
Наша группа туристов замерла от зависти. Зависти, которая зажралась.
Итог долгого ожидания: нижний сектор – королевские креветки (внешне одна к одной, красавицы), но почему-то не в традиционном красном цвете; средний сектор – свинина, нарезанная как под шашлык, и запах маринада сводит челюсти; верхний сектор, где так называемый гарнир представлял собой набор разной зелени, каждый пучок которой напоминал небольшой сноп.
Подумалось: «Начну-ка с членистоногих». Контрдовод: «Почему у этих морских обитателей окрас цвета хаки, да еще с отливом в синий?» Как на гурмана с Запада смотрю на Роберта. Роб, с некоторой долей подобострастия, как интендант во время боевых действий, отсидевшийся в малиннике: «Не смущайся. Наверное, эти креветки политы специальным рыбным соусом, он и дает такой цвет».
Как оказалось, только не в моем случае. Правда, Роберт не вводил кого-то в заблуждение. (Спустя годы мне довелось отведать данных моллюсков именно под этим соусом.) Голод продолжает давить на кадык. Чищу креветку – все во внимании. Ощущаю себя как на арене цирка. Жую – не нравится. Еще раз обегаю взглядом свою щит-тарелку. Зелень не в счет, остается свинина. Вилка – кусок – рот. Долго пережевываю, глотаю.
Кто-то спросил: «Какое гастрономическое впечатление?» – Отвечаю: «Проглотил кусок мыла, причем хозяйственного». Продолжаю приковывать внимание публики, и уже не только своей. Вижу, как в моем направлении вытягиваются шеи набежавших за полтора часа туристов.
Наступает апофеоз всей поездки. А в это турне вместились и виски из крышечки, и начало тихого неприятия к Нате (да простит она меня), и неледовое побоище с тевтонцами, и временная полуслепота.
И наконец торжественно вносится некая большая керогазка, или подобие ее. Это «подобие» с величайшей осторожностью водружается на стол. С лицом факира официант зажигает спичку и подносит ее к фитилю. И тут, после всего выпитого и закушенного, я замечаю над огнем сковородку с налитым в нее маслом.
Секунды всеобщего шока – уже в масштабе всего зала.
А до Игоря начинает доходить, что приготовление ужина только начинается. Все, весь рядовой состав, постанывая от смеха, медленно сползают под стол. Я же с серьезным, или голодным, видом начинаю готовить себе еду, макая поданные ингредиенты в уже нетерпеливо кипящее масло.