А – пора подыхать!
Отработала свой проект.
А человек – живее собаки. – Он в своих и в скрюченных болючих годах – не бегает, не воет.
Ждёт… Чего?.. А – чего-то…
И я до сих пор с возмущением вспоминаю, когда мне, ребёнку, отроку, юноше, пожившие благожелательно говорили:
–– Со временем поймёшь.
Почему хорошо, если будет что понимать?.. Почему хорошо, если пойму разве что со временем?.. Почему хорошо, если вообще пойму?..
…Я и в детстве раннем смотрел на тех, кто всегда рядом, на родных… страшно сказать!.. с удивлением. – Они не таковы, какими бы должны быть!.. И – не так, как должны бы быть!..
Откуда мне, ребёнку, это уже было известно?..
Лишь теперь проговаривается более-менее спокойно:
-– Я есть Проект.
–– Уже от рождения.
–– Значит, был таков и до.
–– И теперь по всей жизни.
–– Значит, буду таков же и после.
Именно Проекту подчиняясь, я, ни телом, ни душой, – не мог перешагнуть через ландыши.
Дождь пошёл сразу, и густой, и прозрачный.
Зонтик у меня, из сумки на плече, – вмиг в одной руке, в другой, ощутил, – то, что он прежде всего оберегает.
Порыв влажный толкнул в спину… вывернул зонтик наизнанку…
Букет-то, букет-то!..
Забежал я куда-то попало – в магазин, что ли.
…Там, в недвижном и тесном объёме, пахло чем-то новым и химическим.
Я наскоро сложил зонтик, не застегивая ремешком.
Обувью! – Пахло тут обувью…
Осквернённый этой переменой – из ландышевого леса в какой-то гуталин! – я остался было у дверей… к тому же – в совершенно пустом магазине…
Но тут – почувствовал щекой требование.
Посмотреть.
Посмотрел.
Стройная…
Каштановые локоны до плеч…
Строгая…
Вернее: сознательная…
Точнее – сознающая, осознающая…
Что же она, такая, – просто… за кассой?.. просто – среди… товара?..
Она-то – и смотрела на меня…
Смотрела – пугающе!
Будто видит меня не обычно, а – понимающе… И будто смотрит этак на меня – давно-давно…
Как мне повезло! – Так вдруг подумалось. – Почему?..
Она там – опустив руки… распустив волосы…
И как будто – отпустив тот свой взгляд на волю… Нет – в поисках воли!..
Я наглядно-скромно отвёл глаза.
…А! Так она – одинока.
И я, невольно изображая редкого посетителя, чуть прошёлся по магазину.
–– Вы что хотели?
Она, неслышная, была рядом.
Невысокая… Руки голые, с худыми локтями, сложены на груди…
Однако – какой вопрос: прямо библейский.
Глаза – глаза ярко-голубые!..