– Твоя или… – Поведение матери откровенно поражает Майю: такой она её не видела, такой… Осторожной? На удивление, профессорша откликается мгновенно, словно не желая слышать продолжение фразы.
– Моя. – Она достаёт наконец непонятный флакон, подносит к глазам, пристально рассматривая, вздыхает и возвращает его обратно.
– Значит Абилева? – Не отступает Инес. – Почему не поменяла?
– А зачем? – Ноэ явно не может найти нужное, потому как раздражённо отпихивает коробку и складывает руки на груди, поворачиваясь к собеседнице.
– Я думала, что… – И тут она краснеет. – Ну, что вы поженитесь.
– Пф, – доносится в ответ фырканье. – Нам это ни к чему.
Инес больше ничего не говорит: либо приняла это утверждение, как аксиому, либо просто посчитала логичным. Майя не берётся рассуждать о мотивах этого разговора, просто потому что не знает ничего об их отношениях с этой профессоршей. А та уже стоит напротив, нервно постукивает пальцами по предплечьям, а во взгляде так и читается простое: «Ну?». Она могла бы побесить ещё эту высокомерную зазнайку, но под её взглядом становится не по себе. Майя знает, что нужно делать, всего около суток назад произошла масштабная ссора с отцом на эту тему. На тему её метки. Она встаёт с дивана, скидывает куртку и послушно задирает худи. Вот только совсем не ожидает прикосновения, что следует за этим.
Пальцы у профессорши тонкие, но такие сильные, хватка железная, даже немного больно, быть может, сожми она совсем чуток посильнее – останутся синяки. Но Майя терпит это, старается, как может, однако, дрожь сдержать не получается. Женщина стоит перед ней, присев на одно колено, совсем как Мацуо не так давно, но разница огромная. Сейчас Майя не чувствует себя хозяйкой положения, нет ощущения превосходства и власти, только необъяснимый страх где-то на уровне инстинктов. Она прекрасно понимает, что её метка – нонсенс, что таких наверняка не бывает, и тот факт, что Ноэ знает что-то об этом, автоматически возносит её в разряд «опасных». Майя не любит опасных людей.
Чёрная лоза, напоминающая больше тёрн, обвивает её тело пониже живота. Сзади – две линии переплетены на манер ДНК, обе с шипами, но ближе к тазовым косточкам они сплетаются в одну, а концы уходят ниже, почти что к самому сокровенному. Когда Ноэ склоняется ещё ниже, чтобы рассмотреть последние штрихи метки, Майя радуется тому, что метка всё-таки находится в пределах целомудрия, а не продолжается дальше, иначе было бы сложно объяснить некоторые нюансы.