Сохраняя тепло - страница 3

Шрифт
Интервал
2016

А я так никогда и не видела моря…

«А я так никогда и не видела моря», —
я слышала в детстве от матери.
Полвека прошло незаметно, и многое стерлось из памяти,
но эту вот фразу я помню.
Звучащую с давней горечью
и с детской почти обидою,
с прозреньем каким-то невольным:
что вот, мол, не видела моря
и знаю, что не увижу.
Сбылось пророчество это,
как худшие из пророчеств сбываются непременно.
И море где-то шумело,
заигрывало с кем-то,
и этому самому морю, кокетливому притворщику,
до матери не было дела.
Я знаю: не море виною
тому, что потом случилось,
но некому мне промолвить:
«Родная, я видела море,
и оно мне не полюбилось».
2020

«Где-то твой ускользающий след…»

Бабуле

Где-то твой ускользающий след
сохранил свежевыпавший снег
в том пространстве, где времени нет
и, выходит, ни зим и ни лет.
Всё равно сохранилась та часть
твоего на земле бытия,
что когда-то Еленой звалась,
хоть вернуть ничего и нельзя.
Где теперь карих глаз твоих свет
и бровей чуть печальный излом?
Ты нечасто приходишь во сне,
но всегда я тоскую потом.
Где бы ты ни была – надо мной
простираешь любовь и хранишь,
обнося нерушимой стеной
всю мою непутевую жизнь.
2020

«Серая мутная даль…»

Памяти отца

Серая мутная даль,
темный чугун оград.
Тот же опять ноябрь.
Сколько же лет назад?
Заступов легкий звон,
комьев промерзших стук.
Черный на белом холм,
стайкой родня вокруг.
И не спасла ни дня
вновь вся любовь моя.
Тридцать восьмой ноябрь…
Папа, прости меня!
2019

У двери

Памяти Галины Дмитриевой

Разве можно знать, стоя в дверях,
торопливо прощаясь на выходе,
что всё это – в последний раз
и что больше уже не увидеться?
Что щека, поцелуй приняв,
словно бабочку лепесток,
лишь неделю всего спустя
превратится почти в ничто —
в оболочку, футляр, итог
жизни тела, где жизни нет,
лишь в безличное вещество,
что по сути – само предмет.
Что отныне и навсегда
миг прощания разделил
твою жизнь на «теперь» и «тогда»,
этой формой прошедшей был.
Что не будет другого дня
для того, что недосказал,
что сама эта дверь твоя
в никуда отворит портал.
Что останется память лишь,
привкус вечности на губах,
что ты сам у дверей стоишь
и готовишься сделать шаг.
2018

Учитель

Посвящается Коле Стоцкому

Я другом назвать не могла бы его —
он был лет на двадцать старше
и взрослым казался тогда мужиком,
а мне было только шестнадцать.
Ты, Коля, мой вряд ли услышишь привет,
и жив ли вообще ты, не знаю,
Следующая страница