Тот не моряк. В морях мои дороги - страница 12

Шрифт
Интервал


Всучили нам китайский разный хлам.
Ну, электроника – творенье капитала,
Хоть на измор, но мы тебя возьмём,
Нас НЛО в пути не испугало,
Стою в руке с зажатым молотком.
В семиэтажном был универмаге,
Где эскалатор, лифты и фонтан,
Ассортимент от кожи до бумаги,
Как будто всё оптический обман.
А рядом тут же, прямо у дороги,
Лежит «в дрезину» пьяный негритос,
А полисмен глядит совсем не строго,
Свобода здесь – и в этом весь вопрос!
Ещё глядели статую Свободы,
Не впечатлила что-то никого,
Позеленела, или от природы,
И как-то больше нравилась в кино.
«Оскал звериный» как-то растворился,
Такой же люд, и много наших там,
Кто «загнивает», кто не научился,
Но каждый здесь, по-видимому, САМ!
Нас не сманили пьянством и развратом,
И не пытались даже застрелить,
Не вербовали с ЦРУ ребята
И не склоняли Родину забыть.
Последний доллар тратим на закуску,
«Горячий дог» и колы по сто грамм,
Пора домой, к себе на берег русский,
К своим проблемам, жёнам и делам.
Танкер «Шексна»
Май-июнь 1993 г.

Мартовский сон

И снится чудный сон походный:
Одни стоим на берегу,
Костюм тропический, немодный,
И ноги в тапочках в снегу.
Вокруг деревья в лист одеты,
Сквозь снег зелёная трава,
И льются птичие сонеты,
Кружит от счастья голова.
А воздух пряно-золотистый,
И не качает, не штормит,
Роса жемчужиной искристой,
И ветер кронами шумит.
Бежит дорога, вдаль скрываясь,
Она и тянет, и манит,
За горизонтом обрываясь,
В поход собраться нам велит.
А что же мы, глазам не верю:
Походный штаб, ужель опять?
Да, это братство не измерить,
И сухопутным не понять.
Но что же это за холмами?
Стоит просторная изба,
И мы туда несёмся сами,
Туда толкает нас судьба.
Вошли и сразу обалдели:
Громадный стол, да как накрыт!
Такого мы ещё не ели,
Враз разыгрался аппетит.
Отведав фруктов, мяса, водки,
И охмелевшие слегка,
Промолвил кто-то: Эх, молодку,
Тогда бы кайф наверняка.
И тотчас двери отворились,
А там в шеренге нумера,
Стыдливо очи потупились,
Пора, товарищи, пора!
И вмиг растаял штаб походный,
Лишь общий стон из-за дверей,
И крик души, теперь свободной,
Терпевшей муку столько дней.
Лишь только утро засветилось,
Всё сызнова вернулось вспять,
От сна сознанье пробудилось:
Иллюминатор, море, Бл-ь!

Блажен, кто верует

Блажен, кто верует в любовь,
Блажен, кто верит в справедливость,
Блажен, кто проливает кровь,
Надеясь на Господню милость.
Блаженны мы, и в том числе,