– Не смей бить бога! – зарычал император.
Но Поппея точно знала, что перед ней не бог, и вновь пнула ногой, улучив момент, когда Нерон оторвал левую руку от паха, чтобы удержать на плече кифару. Он рухнул на мать и вблизи увидел то, что было недавно красивым лицом. Игра кончилась. Нерон пробудился. С диким криком он отскочил от матери и увидел фурий с факелами. Император метнулся к ногам Поппее и завопил:
– Спаси меня! Фурии! Фурии!
– Немедленно женись на мне!
– Да – да. Только не бросай меня. Я боюсь.
– Эй, готовьте свадебный пир! – крикнула властно сабинянка.
– Но я женат, – забормотал повелитель вселенной, размазывая концом тоги по лицу слёзы, слюни и сопли.
– Тогда оставайся с фуриями, – грозно сказала Поппея.
Нерон обхватил дрожащими руками её ноги и крикнул в пространство.
– Приготовьте пир! Немедленно!
Вдруг Нерон заметил сбоку какое-то медленное движение. Он рывком повернул голову и задрожал от страха. На него смотрела мать. Нерон хотел вскочить на ноги, но они ослабли, и он забормотал:
– Я не мог… это другой. Я говорил: «Не надо». Я приказывал: «Не смей!» А он говорил: «Да!»
Император повёл указательным пальцем по толпе сенаторов. И они в ужасе, боясь, что его палец сейчас остановится на ком-либо из них, и толпа людей растерзает виновника убийства божественной матери, начали приседать и бросаться на землю. А окровавленная мать уже стояла перед сыном с палкой в руке. Агриппина ударила Нерона. Он вскрикнул:
– Мне больно! – Вскочил на ноги, попятился. – Мне больно! Это не я!
Нерон прыгал, уклонялся от ударов, а они сыпались на него, и он кричал, закрывался руками и отдёргивал их от обжигающих ударов.
Люди оцепенело, смотрели на императора, который непрерывно кричал, скакал, отмахивался от чего-то, что видел он только один. Махая руками, Нерон крутился вокруг трупа, не видя его, наступал ногами, не понимая, не чувствуя, что он наступал на мать, которую Нерон видел перед собой, живую, разъярённую. Из его открытого рта непрерывно тянулась слюна. По лицу катились слёзы.
Патрицианка с ненавистью смотрела на прыгавшего Нерона. Она ненавидела его за то, что он погубил её мечту стать императрицей. Поппея яростно вцепилась ногтями в его плечо, рванула к себе и зло зашептала:
– Успокойся. Как ты мог забыть, что Агриппину любит весь Рим? Народ восстанет против тебя.