Городское пространство Стамбула было сформировано по другим законам. Мне придется набраться наглости и забежать вперед, чтобы объяснить вам, как оно устроено, иначе дальше не смогут двинуться ни мои ноги в тексте, ни сам текст, а нас еще ждет долгий путь. Попасть из цивильного района в бедный тут можно за считанные секунды, можно даже этого не заметить. Обычно их отделяет всего одна улица, как линия передовой на фронте разделяет противоборствующие силы, так и здесь происходит незаметная экономическая война миддл-класса и бедноты. Вопреки стандартному географическому разделению Стамбула на две части, на самом деле он состоит из трех частей: европейская, европейская-центральная и азиатская. Неподдающаяся западной логике восточная иррациональность перепутала здесь части света местами, расположила самую бедную и религиозную в европейской трети, как раз в том месте, где когда-то бросал тень величия на весь остальной мир Константинополь. Оттяпав внушительный кусок империи, турки-османы оставили от его культурного наследия непозволительно мало. За спонтанностью местной жизни стали следить мечети, минареты которых, как ракеты, нацеленные в небо, заняли боевые позиции во всех уголках города.
Вот мы и дошли до мансарды, чтобы перевести дух и сразу отправиться смотреть самое ценное сооружение Стамбула – Собор Святой Софии.
Под куполом
Мансарда, в которой мы остановились, была совсем не примечательна, разве только из самого уголка окошка можно было наблюдать минарет мечети Султанахмет, которую турки, недолго думая, расположили прямо напротив Софии и даже умудрились построить ее почти такой же гигантской. Как несмышленый ребенок копирует поведение родителя, так и молодая Османская империя кое-что украла у своей матери – Византии, и теперь все три тысячи мечетей, которыми славится Стамбул, отрастив минареты, будто произошли от одной матери – великолепной Софии.
Это громадное мускулистое и приземистое сооружение, выросшее в VI веке благодаря упрямству императора Юстиниана, сожрало львиную долю имперского бюджета. Но чем больше собор – тем ближе ты к Богу – не сработало, и Юстиниан вошел в историю как император, в правление которого бушевала эпидемия чумы, София же вошла как собор с неоднозначным статусом: после того, как почти тысячелетие она была главным православным храмом в мире, турки пристроили минареты, и она стала мечетью. Тут можно было бы поставить точку, но потом собор стал музеем и снова мечетью. Пылкие османы поначалу не проявили должной мудрости и терпения, основательно разрушив Константинополь, но Софию не тронули, только заштукатурили внутри все изображения, а в XXl веке, разглядев в этом гениальном архитектурном памятнике золотую жилу, постарались стереть этот позор и вернуть фрески и мозаики в изначальное состояние.