Он взял ее, сдавил, сделал ей больно. Хотя она ничего не сказала, просто чуть-чуть скривилась.
– Мартин Бенджамин Франклин. Я пришел, чтобы извиниться за свое свинское поведение вчера.
– Не понимаю, о чем ты. Неужто ты потомок того самого Франклина?
Он опозоренно потер затылок.
– Знаю, он бы таким правнуком не гордился.
– А мне кажется, ему бы понравилась твоя футболка.
Это была драная футболка со знаком анархии и криминальными рожами Sex Pistols, кое-как скрепленная булавками.
– Ты слушаешь Sex Pistols? – вскричал Мартин удивленно.
– Ну так, есть пара любимых песенок. Но вообще-то, мне больше нравятся Ramones.
Лязг ключа от входной двери выдернул его из воспоминаний. Мартин зашел в квартиру, на секунду представив, что вот-вот его обдаст теплым запахом мясного пирога или грибного супа, кругом будут гореть оставленные без присмотра ароматические свечи, а Моника, сонная или взвинченная, надутая или влюбленная, одетая в его футболку или свой кружевной пеньюар, выйдет встретить его, обнимет за шею, прощебечет какую-нибудь нежность и поцелует. Однако встретила его лишь полутьма городских сумерек и прохладная смесь запахов дорогого мыла и ароматизированного парафина. Но Мартин знал, что его Моника совсем рядом – всего лишь в какой-то из квартир на другом конце блока. Поэтому признаки ее присутствия по-прежнему ощущались очень ярко и живо: бардовые стены, которые она сама выкрасила, обувь и верхняя одежда у порога, которую она не стала забирать, поплывшие ароматические свечи, которые за пару дней покрылись легким слоем пыли, ее розовый пеньюар на матраце, который Мартин обнимал по ночам вместо нее.
– Мона-Мона, – с улыбкой сказал Мартин, сняв респиратор, – неужто ты и вправду думаешь, что я влюбился в тебя лишь потому, что был под кайфом?
14
На следующий день Айзек и Итан украдкой спросили у него:
– Ну что, как успехи?
– Ну, мне удалось выяснить, что она сняла квартиру с другой стороны нашего блока и ходит мимо моих окон именно в то время, когда я возвращаюсь с работы, – ответил Мартин.
– Как-то не похоже на поведение девушки, которая решительно хочет отделаться от парня, – вскинул бровь Итан.
– А я вообще недоумеваю, как она тебя до сих пор не просекла, – сказал Айзек.
Мартин в замешательстве почесал ухо.
– Нельзя говорить такое о своей девушке, но Мона слегка из тех, кто дальше своего носа ничего не видит.