– А у Кати как с языком? – по дороге спросила Лида.
– Пока никак. Но она же переводчик с английского и итальянского, в «Интуристе» работала. А английский – это язык всего мира. На всякий случай купили ей словарик с кнопками, но его вот сперли.
Лида сочувственно покачала головой.
++
Вся компания погрузилась в большой «Фольксваген-Пассат» не первой свежести.
Миша сел за руль, Фима – рядом.
– Классная тачка, – похвалил машину Фима. – У меня тоже универсал был, но в него бы всё не влезло. С этой не сравнить. Да и дороги, – он махнул рукой вдоль автобана, – не то, что у нас. Наверное, неохота из-за руля вылезать.
Миша пожал плечами.
– Ну, во-первых, есть машины и получше, не говоря уж, что поновее. А во-вторых, это там автомобиль был роскошью. А здесь – давно уже средство передвижения. Как постоишь на таком чудесном автобане пару часов в пробке, так и перестанешь восхищаться.
– Ну, все равно. С кондиционером и медленно ехать не страшно. Я вот перед отъездом свою четверку продал, так так намучился в автобусах и трамваях. Все бока помнут, портфель к груди прижимаешь сильней, чем любимую женщину.
Катя, сидящая сзади, дала Фиме легкий подзатыльник: Портфель тебе дороже меня?
Фима с улыбкой отмахнулся.
– А я тебе завидую, представляешь, – вдруг сказал Миша. – В машине ведь ты от людей изолирован. А в общественном транспорте такое бывало! Помню ехал я в автобусе в консерваторию, еще студентом.
– Ты музыкант? – перебил Фима. – На чем играешь?
– Да здесь на всем приходится. Ну и в школе музыкальной работаю. Так вот, сижу у окна, читаю, как водится. Наконец, моя остановка. Девушке, что рядом сидит, симпатичная такая, говорю: «Вы выходите?» А она мне: «По обстоятельствам…». Протиснулся я мимо нее растерянно, из автобуса вылез и так себя ругал! До сих пор, как вспомню – ругаю.
Фима вежливо хихикнул, Катя улыбнулась. А Маша толкнула маму и спросила: «Это что значит, обстоятельствам?».
– Ты бы лучше ребятам что-нибудь полезное о Германии рассказал, – заметила Лида шутливо. – А то я тоже вспомню. Какого-нибудь немца – чтоб далеко не ходить.
– Все, сдаюсь, сдаюсь. Ты эту угрозу учти, – подмигнул он Фиме, – если у женщины есть возможность немца вспомнить, то это опасно.
– Э, у нас все крепко, верно Катюха? – повернулся Фима к жене.
Миша и Лида обменялись через внутреннее зеркало заднего вида взглядами.