Франсуа выпрямился, вытер руки и взял фолиант, положенный Шартье на скатерть. Осторожно погладил обложку, осязая ее, как слепой, пробуя на ощупь текстуру, провел пальцами по обрезу, по складкам кожаного переплета. Когда он открыл книгу, его глаза засияли. Он бережно перелистал страницы. Прожорливый мужлан исчез словно по волшебству. Человек, который сидел сейчас перед епископом, держался уверенно и явно знал толк в книжном деле.
Забыв о знатном посетителе, Франсуа внимательно изучал качество бумаги, чернил. Страницы были заполнены латинским текстом, иногда встречались греческие термины. Строчки плотные и тесные, лишь небольшие интервалы между параграфами. В сплошном потоке слов – робкие знаки препинания. Грубая, некрасивая работа, книга словно сделана наспех. Это не манускрипт переписчика – шедевр каллиграфии, а какое-то нагромождение неуклюжих букв, неаккуратные строчки вкривь и вкось разбегаются на странице. Франсуа доводилось видеть такие тома в университетских библиотеках. Эти изготовленные на машине книги он находил довольно уродливыми.
Епископ кашлянул, чтобы отвлечь Франсуа от размышлений.
– Этот экземпляр продается из-под полы. Он сделан на станке некоего Иоганна Фуста, печатника из Майнца.
Франсуа положил книгу на стол и схватил зеленое яблоко. Он почти не слышал Шартье, чей монотонный голос не мог заглушить чавканья и хруста. Кислый сок щипал разъеденную нарывами слизистую, тюремная диета никому не идет на пользу. С отвращением он выплюнул все на пол. Шартье с сожалением понял, что перед ним неотесанный хам. Вийон, казалось, слушал вполуха, всем своим видом демонстрируя скуку. Епископ вновь принялся излагать суть возложенного на него поручения, все больше убеждаясь в бесполезности своего визита. Впрочем, он не мог вернуться ни с чем. Король по-прежнему был уверен, что Вийон – идеальный кандидат, хотя советники и пытались его разубедить.
Деятельность Иоганна Фуста давно возбуждала любопытство двора. Этот немецкий печатник открыл много мастерских в небольших городках в Баварии, Фландрии, на севере Италии. Похоже, печатные станки не приносили ему никакой прибыли. Однако их количество увеличивалось в пугающей прогрессии, словно войска захватывали все новые и новые территории. Какова же его цель? Согласно полученным сведениям, Фуст ежедневно терял деньги. В Майнце он брал заказы на Библии и религиозные труды, но в других городах его печатные станки производили книги совсем иного рода: сочинения древних греческих и римских авторов, современные трактаты по медицине и астрономии, которые, похоже, он один и мог раздобывать, причем источники их происхождения были неизвестны. Откуда он их берет? В сочинении «Государство», которое Вийон только что держал в руках, Платон излагает свое видение того, как дóлжно управлять городом. Этот текст укрепляет Людовика XI в его политических замыслах. Он также упрочивает статус французской Церкви, желающей освободиться от гнета Ватикана. Отсюда и оппозиция Риму. Отчего Фуст так упорствует в стремлении публиковать подобного рода сочинения, рискуя вызвать гнев инквизиции?