– А-а-а, что? (Постник открыл глаза.) Что со мной было?
– Беси все вышли.
– Что?
– Беси вышли! Глухой?
– Правда?
– Ей-Богу! Истинный Крест! Вон туда вышли! (На дверь показал.) Туда. Я видел их! Истинный крест!
– Стра-а-ах!
Постник испуганно повернул голову и посмотрел на дверь, потом так же на потолок, храм оглядел и горько заплакал. Он умолял отправить его домой, в монастырь, говорил, что непременно покается Настоятелю и попросит его наложить епитимью. Всхлипывал, плакал и каялся бедный Постник, а Юродивый участливо спросил:
– Что? Раскаялся, брат? Кайся дальше, гони бесов от себя, гони! Чтоб не вернулись!
– Теперь ты, Постник, снова нам брат и кандидат в честные монахи.
Кандидат в монахи, бледный Постник, на коленях кивал и благодарил друзей. А Поэт успокоил его, пообещал:
– Ладно, брат, мы никому не скажем про твои искушения.
– Забудем про колбасу.
– Ох, у-у-меня всё болит. О-о-ой!
– Не греши более! Поэт всех бесов прогнал из тебя.
– А как, чем прогнал?
– Силой Честного Креста. Ох, и страху мы натерпелись!
– Может, ещё за дверью нас поджидают?
– Поднимите меня.
Друзья подняли Постника под руки, подошли к дверям и осторожно выглянули наружу. Всё было спокойно. Вышли из храма, огляделись и быстро потащили ослабшего монаха в больницу к Хирургу. Тот посмотрел, послушал Постника, налил ему валерьянки, дал выпить мутной микстуры стакан и отпустил на все стороны. Выйдя от Хирурга, довольные друзья облегчённо вздохнули и пошли к автобусу, а Постник им шептал:
– Счастливые вы. Мне бы тоже чуть-чуть Благодати, а то всё никак, а мне бы немножечко; год уже без Благодати живу и маюсь. Поеду и брошусь к ногам Настоятеля, и покаюсь в грехах. Господь милосерден, может, простит. А? Простит меня?
– Простит.
– Бесив выгнали?
– Выгнали! В дверь вышли.
– Не видно их?
– Не видать!
– И что теперь?
– Будет теперь тебе Благодать, не боись, Постник!
– Хорошо бы.
Друзья ещё раз на прощание обняли, перекрестили и благословили монаха на дорогу, посадили в автобус и отправили на покаяние.
Юродивый спросил Поэта:
– Ты куда теперь? Пошли в храм!
– Нет! Домой пойду и выпью водки стакан… Хреново мне, нехорошо, коломитно.
– Страха натерпелся?
– Да, я весь взмок! Весь мокрый!
– Чего кричишь?
– Меня хоть выжимай!
– А это того – бесов из монаха прогнали!
– Бесы? Об этом молчи! Рот на замок, никому не болтай! И Постнику больше не надо, не напоминай, а то обосрётся. Ну да, поплакал он, оступился, раскаялся.