Прошлая встреча с Остином изменила многое. Он нашел человека, который может что-то знать. Я не смею теперь заводить отношения, когда все может внезапно оборваться. Эта подлая чувствительность, она подводит меня… опять. Но что делать? Заведи я отношения с Лейлой, потом придется с ней расставаться, причинять боль нам обоим. Пусть лучше будет просто упущенный шанс.
Нера
Через час мы получили горячую ароматную пиццу. Сели у камина. Ночь уже опустилась на город, и комнату озарял свет луны и огонь камина. Постепенно завязался непринужденный разговор о еде, привычках, семье.
– Откуда ты? – спросила я, беря очередной кусок.
Остин усмехнулся:
– Ну нет, развлекать подобными рассказами сегодня меня будешь ты. Раз уж меняешь мои планы…
Он замолчал. Отсветы пламени складывали узоры на лице, постоянно меняя его выражение.
– Хорошо. Я из небольшого городка, далеко отсюда. Название его тебе ничего не скажет. Там совсем другая жизнь. Тихая, спокойная и размеренная. Люди хорошие, просто очень консервативные. Я бы никогда оттуда не уехала, будь возможность, хоть малейшая, что я когда-нибудь впишусь в их общество. Но это невозможно, я бунтарка по натуре…
– А семья?
– Я по ним очень скучаю. Они тоже замечательные. Может, когда-нибудь они тоже сюда переедут.
– Что же их держит там?
– Ну… Я не единственный ребенок в семье. Нас трое.
Его бровь изогнулась.
– Да, и я средняя. Младший брат еще не окончил школу. Окончит – и, глядишь, отчим переведет свою фирму сюда. Мама давно готова переехать. Она переводчик, ей все равно, где переводить свои бесконечные любовные романы.
– А отец? Родной отец.
– Я не очень люблю, когда о нем спрашивают. Он бросил нас. Мама была очень молода, когда они встречались. Банальная история. Она была готова стать матерью, а он отцом – нет. Правда, он и теперь не готов. Уже несколько раз был женат, у меня даже вроде есть еще пара братиков или сестричек, не совсем в курсе. Ему все равно, что со мной.
Я замолчала и повернулась к Остину. Он с интересом смотрел на меня.
– Тебе ведь неприятно, что ты ему безразлична.
Он затронул тему, на которую я и не предполагала говорить, да и не хотела. Повисло молчание. Не было смысла врать, что мне все равно, а подтверждать, что тот человек, частью которого ты являешься, плюет на тебя, смысла не было. Вместо ответа я налила себе еще вина, которое мы заказали вместе с пиццей. Остин все еще смотрел на меня, и молчание становилось все тягостнее. Я уже почти допила бокал, когда он прервал молчание: