Она вспомнила щенка, которого ей кто-то подарил, когда она была ещё совсем девочкой, и как однажды она шла, обливаясь слезами, потому что, несмотря на все её угрозы и просьбы, он продолжал слизывать с мостовой всякую гадость. Отзывчивый прохожий рассмеялся и сказал, чтобы она не переживала.
– Это всего лишь признак породы, хозяюшка, – объяснил мужчина. – Самые благородные всегда хуже остальных.
Впоследствии пёсик смущённым взглядом карих глазок молил о прощении. Однако она так и не смогла его отучить.
Навсегда ли человек прикован жаждой нечистот: ты его назад, а он тянет дальше, в грязь, подчиняясь инстинктам, чтобы оказаться безполезным для всех более высоких целей в силу низости своих желаний?
Город её мечты! Многоголосие толпы сливалось в глумливый хохот.
Ей казалось, что смеются над ней, указывая на неё друг другу, издеваясь над ней, оскорбляя, угрожая.
Она поспешила дальше, наклонив голову и пытаясь ускользнуть от них. Она ощущала себя такой маленькой, такой безпомощной. Она чуть не плакала от отчаяния.
Должно быть, она шла машинально. Подняв глаза, она обнаружила, что находится на собственной улице. А когда добралась до двери, внезапно полились слёзы.
Она услышала позади быстрые шаги и, оглянувшись, увидела человека с ключом в руке. Он миновал её и открыл дверь, после чего, развернувшись, отступил, пропуская её вперёд. Это был мужчина плотного сложения с сильным массивным лицом. Если бы не глубокие сверкающие глаза, его можно было бы назвать уродливым. В глазах же чувствовались нежность и юмор.
– Мы с вами соседи, – сказал он. – Моя фамилия Филлипс.
Джоан поблагодарила его. Поскольку он придерживал перед ней дверь, их руки случайно встретились. Джоан пожелала ему спокойной ночи и пошла по лестнице. В её комнате не было света: только слабые отблески уличных фонарей.
Она продолжала видеть его – его мальчишескую улыбку. И слышала его голос, заставивший слёзы, как по команде, перестать течь.
Она надеялась, что он их не заметил. Какая же она дурёха!
Она тихо рассмеялась.
Как-то раз, обедая в клубе, Джоан повстречала Мэдж Синглтон.
– Я получила забавное письмецо от Флосси, – сказала Джоан, – чуть ли не со слезами на чернилах умолявшей меня заглянуть к ней в субботу вечером, чтобы повстречаться с её «знакомым джентльменом», как она его называет, и высказать своё мнение о нём. Что с ней вообще происходит?