Мужчина вскинул брови, словно демонстрируя неподдельное удивление, затем огляделся вокруг и, разведя руки в стороны, в свою очередь спросил:
– Ну а кого вы ждали тут увидеть?
Крапивин хотел было так же откинуться на спинку скамьи, но в последний момент передумал и остался сидеть в позе человека, попавшего первый раз в незнакомое ему место, совершенно не понимая, как следует себя вести.
Решив не торопить события, он словно в оправдание произнёс:
– Знаете, я несколько растерян.
– Ну, если растеряны…. А допустим я Смерть.
И снова часы щёлкнули с последующей цифры на предыдущую.
Философ облизнул пересохшие губы. Он даже не успел вздрогнуть от такого известия и произнёс, поглядывая на циферблат:
– Так это….
– А-а-а…, – участливо ответил незнакомец, – понимаю, коса, балахон, костлявый оскал и такие же руки…. Вы об этом?
Откуда-то сверху вдруг посыпался мелкий песок, и рядом со скамьёй возникла узнаваемая фигура с косой.
– А может так?
Фигуру сменил огромный, просто невероятных размеров чёрный грач, который склонив голову набок, стал рассматривать человека одним глазом. Философ полез в карман за платком, однако в его руках оказалась складная расчёска, которой он принялся водить по вискам, лбу и шее.
– Вам нужен платок? – предположил Смерть, наблюдая за действиями человека, – Вот, возьмите.
В протянутой руке, он держал сложенную в несколько раз материю.
– Спасибо, у меня свой имеется, – ответил Крапивин, не сводя с птицы глаз, показывая всё ту же расчёску.
– Ну, если свой, тогда конечно….
Платок взвился узкой серпантинной лентой и, перелетев, скрылся за спинкой скамьи.
– Или так…, – не унимался он.
Птица исчезла, а вместо неё появился клоун с бензопилой, затем какой-то мерзкий тип в маске кролика с бейсбольной битой и в фартуке как у мясника с рынка и вновь фигура в чёрном балахоне. Окинув взглядом человека, Смерть произнёс:
– А ведь же берутся утверждать, что у Смерти именно такой вид? И кто же? Может те, кто её увидел, а потом вернулся с того света. Ну- ну….
Оцепенение прошло.
– То есть, получается, – ответил Крапивин, убирая расчёску, – что мне обратной дороги нет, коли я вас вижу и вернуться уже невозможно?
– Именно это я и хочу сказать и даже уже сказал. А если у вас и получится, то вы скорее согласитесь с образом костлявой старухи, чем попробуете убедить какой или каким видели Смерть вы сами.