Можно было изменить имя, фамилию, даже национальность. Отчество изменить было нельзя. Для этого дедушка должен был вначале поменять свое имя, чего никто из членов семьи ему даже предложить бы не осмелился.
Не всегда папа приходил с работы с хорошими новостями. Иногда он возвращался домой в плохом настроении. Это означало, что у кого-то что-то произошло или у папы на работе были неприятности. Что касалось друзей и знакомых, то они могли заболеть, их могли понизить в должности или посадить.
Родители общались в основном с людьми приличными. Среди их знакомых и друзей грабителей и насильников не было. Сажали в основном торговых работников, и это Борису было понятно. Не совсем понятно было, почему частенько сажали врачей-гинекологов, это он понял позже.
Что касалось папы, то обычно неприятности были связаны с его работой. На заводе иногда не выполняли план, выявлялись недостачи труб из нержавеющей стали, которые были мечтой всех владельцев садовых участков, происходили аварии, и тогда кто-то должен был за это ответить. Можно было лишиться премии, получить выговор, но это было не так страшно. Самым страшным было исключение из партии.
Однажды на заводе погиб рабочий, и папиного друга, который был начальником участка, исключили из партии. После этого папин друг спился.
Борис всегда боялся, что папу тоже когда-нибудь исключат из партии. Поэтому, когда отец приходил с работы мрачный, он молил бога, чтобы этого не произошло.
Разговоры об отъезде в Америку начались пару лет назад, когда папу в очередной раз не отправили в загранкомандировку и вскоре после этого не назначили на освободившуюся должность начальника цеха. Вначале об этом говорили шепотом, потом все громче и громче. Потом начали оформлять документы. Борис поинтересовался, что он будет с этого иметь. Родители твердо пообещали сразу же по приезде в Америку купить ему плащ-болонью и настоящие американские джинсы. То, что они должны быть именно американские, Борис подчеркнул особо – индийские у него уже были. Про себя он еще подумал о том, что наконец-то ему не надо будет бояться того, что отца исключат из партии. Партии в Америке не было.
Еще перед отъездом Борису надо было пройти процедуру обрезания. Дело было в том, что еврейская община в Америке очень хорошо помогала на первых порах, но для этого надо было подтвердить свое еврейство. Борис согласился только тогда, когда все документы на выезд были оформлены. Перспектива оказаться обрезанным, а в результате никуда не уехать, его особо не вдохновляла.