Разумеется, новый завуч был обречён проигрывать в сравнении с ней.
Первым, что я сказала маме, когда вернулась с педсовета, было:
– Нинель Витальевну уволили, а её место занял какой-то молодой выскочка, родственник кого-то там из правительства.
Так и прошёл учебный год – в убеждении, что бок о бок с приличными учителями работает выскочка обыкновенный, одна штука, занимающий не своё место.
Летом один за другим умерли дедушка и бабушка, из-за чего омрачились первые дни отпуска, а День города надолго перестал быть праздником.
Вскоре начался новый учебный год, и он принёс свои проблемы. В первый же день Тамара Алексеевна вызвала меня к себе и, не тратя времени на экивоки, предложила классное руководство. Ну как предложила…
– У тебя много уроков в 8-м «Г»? – спросила она, листая какие-то документы.
– Ммм… – я склонила голову набок. – Восемь часов, сейчас ещё развитие речи добавится.
– Так ты, получается, у них основной учитель? С тобой они больше всего времени проводят?
– Ну… да.
– Возьмёшь классное руководство?
– Что? – дыхание перехватило. – А как же Екатерина Михайловна?
Директор откинулась на спинку кресла и сложила руки в замок.
– А Екатерина Михайловна уходит в декрет и переезжает в Литву.
– Чудесно, – я постаралась скрыть иронию улыбкой.
– Возьми. Понимаю, класс сложный…
«Нет, Тамара Алексеевна, не понимаете».
– … но я видела тебя с ними на открытом уроке, они хорошо себя вели, у вас прекрасный контакт.
«Потому что там были вы».
– Уверена, у тебя всё получится, – улыбнулась директор, поправляя шейный платок.
Так я стала руководителем весьма специфического класса, отношения с которым в лучшие дни можно было назвать натянутыми, а в худшие даже определение нельзя было подобрать. Я шла по коридору, и безрадостные картины недавнего прошлого оживали в памяти: драки на уроках, возмущённые строки в красных от замечаний дневниках, редкие, но тяжёлые встречи с вечно занятыми родителями учеников.
18.09.13. Меня преследовал высокий молодой человек интеллигентного вида, в прямоугольных очках и сером костюме с металлическим отливом. От одного присутствия этого человека меня бросало то в жар, то в холод, и мурашки бегали по спине. Он всё шёл за мной, словно зная, что мне от него не спрятаться. Я думала укрыться хотя бы в своём подъезде. Поднялась в свою квартиру, чувствуя, что меня догоняют. Открыла форточку в своей комнате. Прыгать было высоковато, конечно: всё-таки шестой этаж. Но разве есть другой выход? Я сосредоточилась, распахнула крылья. Взлететь удалось, но от недостатка сил полёт был совсем не таким, как я ожидала. Слишком низко, кошмарно медленно. Преследователь нагнал меня за несколько секунд, и тут я увидела его крылья – широкие и белые, как у меня. Меня будто молнией ударило: а чего я, собственно, от него убегала? Я сказала первое, что пришло в голову: