Духота медленно просачивалась сквозь щели оконных рам. Это был один из тех вечеров, когда ты каждую минуту ждешь, что небо вот-вот разверзнется ливнем или хотя бы перестанет давить адским жаром и расчистится, так и не подарив из вредности ни единой капли дождя.
Я вышел на улицу. Посреди большого перекрестка возвышалась стела с гербом города и распятием. Что-то такое историческое, я толком не знал; во всяком случае, эта стела дала название перекрестку – Конневицкий крест. Проходя мимо стелы, я похлопал по ржаво-красноватой порфировой колонне. На счастье.
Мне не пришлось ломать голову, к какому из двух кинотеатров направиться. Копна волос соломенного цвета на голове у Генриха сверкала возле «Конневицкого кинематографа» на Пегауэрштрассе, и видно ее было издалека. Я шел не спеша и потому мог спокойно разглядеть его как следует. Удивительно все-таки, думал я, насколько иначе он выглядит без привычной угольной грязи. Белые гольфы, светло-коричневые высокие башмаки, короткие кожаные штаны, рубаха в черно-красную клетку – поразительная метаморфоза. Рукава у него тоже были засучены, это меня успокоило. Он встретил меня широкой, как распахнутое окно, улыбкой.
– Пришел! Здорово! Как дела? Гуляешь на каникулах?
Я пожал плечами и одновременно кивнул. Его товарищи оценивающе смотрели на меня, и по их лицам я понял, что среди них явно нет таких, кто наслаждался бы каникулами. Я поспешил сменить тему.
– Харро, – сказал я, протягивая руку первому попавшемуся парню из группы, обожженному солнцем верзиле, которого я видел вместе с другими несколько дней назад. От его рукопожатия я чуть не присел, но сдержался.
– Вилли, – сказал он, продолжая разглядывать меня изучающим взглядом, в котором, впрочем, не было враждебности.
– Наш спортсмен, байдарочник, – сказал Генрих. – А вот еще один.
Он водрузил свою клешню, похожую на гигантского паука, на плечо стоявшему рядом с Вилли парню.
– Рихард, – сказал тот. Мы пожали друг другу руки. Обошлось без эксцессов, я уже был подготовлен.
Я не успел со всеми познакомиться, потому что Генрих разразился смехом. Он смеялся и смеялся и все колотил кулаком по собственной ладони – по звуку это напоминало шлепок по воде, когда в бассейне плюхаешься в воду животом.
– Нет, вы только поглядите! Девица в коротких штанах! Что дальше-то будет? Канцлерша?