Те месяцы, что прошли после возвращения с Запада, мы оба провели в охоте на бандитов. Под бременем вины из-за того, что пережили своих любимых друзей, зная цену, заплаченную слишком многими ради островов, мы попытались заглушить горе безжалостной борьбой, чтобы их гибель не оказалась напрасной. После рейдов или кровопролитных сражений мы всегда находили друг друга, крали драгоценные мгновения, чтобы почувствовать себя живыми в окружении смерти. Мы искали покой в объятиях, и, хотя было очевидно, что долго так продолжаться не может, притворяться не составляло труда.
Я была эгоисткой. Я не хотела потерять его сразу же, как только снова нашла. Но теперь, стоя в свадебном платье и мечтая о мужчине, который мне не муж, я слишком отчетливо понимаю, что изменилось все. Супружество порвет нас в клочки, вскроет раны, которые будут гноиться, но не заживать. Это уже произошло. Сегодняшний день пронзил Бронна не хуже любого клинка, клинка, который я держу в своих руках.
Я осторожно отодвигаюсь от него, набираясь решимости сделать то, что необходимо.
– У меня есть для тебя работенка.
Бронн хмурится:
– Работенка?
Он явно не впечатлен.
Я выглядываю из-за колонны и указываю на длинноволосого человека, все еще прячущегося в тени.
– Выясни, кто это.
Бронн прослеживает мой взгляд, после чего снова смотрит на меня:
– А Торин разве не знает?
Я качаю головой:
– Если этот человек не из гостей, мне непонятно, как он миновал охрану. Я не доверяю ему. Он смотрит слишком уж пристально. Мне было бы спокойнее, если бы ты смог за ним проследить. Допроси его.
Мое волнение неподдельно, однако правда заключается в том, что я пытаюсь отдалить нас друг от друга, и задание для Бронна – лучший способ этого добиться. По его лицу я догадываюсь, что он понимает мои намерения. Понимает, что я прощаюсь.
Отвечает он не сразу, а когда открывает рот, голос его звучит холодно:
– Будет исполнено, капитан.
Отвесив самый вежливый из поклонов, Бронн уходит. У меня такое ощущение, будто он задул все свечи и украл все звезды. Никогда еще мой мир не погружался в такую тьму.
Празднество продолжается бесконечно долго, но в итоге нас с Торином провожают в свадебные покои высоко в восточной башне, под непристойные смешки и сальные шутки. Как только дверь благополучно закрывается, Торин прислоняется к ней и переводит дух, а я пинаю через всю комнату ночной горшок.